Читайте воспоминания жителей Сургута о Сталинградской битве

2 февраля 1943 года завершилась одна из величайших битв Великой Отечественной войны – Сталинградская. В этом году мы отмечаем 79-ю годовщину победы в этом грандиозном сражении.

Как ни печально осознавать, но живых участников этой битвы в Сургуте не осталось. Время неумолимо, ведь даже самому юному фронтовику сегодня было бы как минимум 97 лет. Но нам остались их воспоминания, собранные в книгу «Наградной лист». Она издана сургутским клубом «Фронтовые подруги» в 2007 году. Да, это воспоминания женщин, прошедших горнило Великой Отечественной. Это война, показанная глазами женщин, девушек, порой совсем юных, ушедших на фронт прямо со школьной скамьи. Радистки и связистки, летчицы и зенитчицы, снайперы и санинструкторы...

«Я пришла из школы в блиндажи сырые»
Как им воевалось, что пришлось пережить – нам и представить невозможно. Война – тяжкий физический труд, кровь, пот, грязь, смерть. Она брала на излом здоровых, бывалых мужиков, а тут девчонки, которым и форму-то невозможно было подобрать: подходящих размеров не было. Но они упрямо обивали пороги военкоматов и уходили на фронт добровольцами, попадая в самое пекло.
Сталинградская битва в истории Великой Отечественной стоит в особом ряду. «Там был настоящий ад!» – вспоминали ветераны, участники этой битвы. Их нет сегодня рядом с нами, но у нас есть прекрасная возможность предоставить им слово.
Из воспоминаний Надежды Леонтьевны Емельяновой. Воевала в составе Второго и Третьего Украинских фронтов. Победу встретила в Болгарии.

«На фронт меня взяли 13 января 1942 года. Конечно, довелось участвовать во многих битвах, но самые страшные дни войны я пережила в Сталинграде. ...Двести дней и ночей мы жили в сильнейшем напряжении. Наш эвакогоспиталь 3425 располагался в палатках на берегу Волги в станице Котельниково. Там все-все горело, и Сталинград горел. Нефтяные цистерны были охвачены огнем. Нефть льется в реку, и кажется, что вода горит. А над этой горящей водой трассирующие пули. И каждая может оказаться твоей... Зрелище пугающе-завораживающее. Но нам на него долго смотреть не приходилось. Мы, сестры, под оглушительным огнем противника и бомбежками выносили с передовой – с поля боя – раненых. Потом грузили их на баржи и эвакуировали по Волге.
Мы не спали по несколько суток, но усталости почти не чувствовали. Потому что опасность преследовала везде. Там ведь и линии фронта как таковой не было, а были дома, подвалы, узлы обороны, окопы... И наши солдаты боролись за каждый этаж. А потом мы видели пленных. Они шли нескончаемой колонной. Обмороженные, в женских нелепых платках, в каких-то лаптях чуть ли не из соломы. Мы знали, что они в окружении ели все живое, даже крыс. Чувство ненависти перемешалось с жалостью. Но вслух я об этом не сказала. Ведь наших там столько полегло!..»

О себе думалось меньше всего
Екатерина Маркеловна Желанова (Федулова). Ушла на фронт в августе 1942 года. Прошла войну от Сталинграда до Берлина. Расписалась на Рейхстаге.

«Дивизия, куда я попала, формировалась в Черемушках под Омском. Обучали фронтовому делу в спешном порядке... На станции Называевка нас обмундировали, выдали брюки х/б, гимнастерки, ремни, пилотки, кирзовые сапоги не по размеру. Я носила 35–36, а выдали 43-й размер! Подстригли всех – и под Сталинград, в самое пекло. А там не только уличные бои шли, бились за каждый цех тракторного завода! Если пройдем 20–50 метров по заводу, это считалось очень большим достижением. Оснащения медицинского почти никакого не было. На вооружении карабин, в вещмешке гранаты и сухарики. <...> На моих глазах погибла москвичка Катя Нефелова. Мы шли на подбор раненых, а поле открытое, растительности никакой. И ее трассирующими пулями перепоясало. Она упала и только успела сказать: «Оставьте меня здесь...»
Помню первый бой. Это было дико и... интересно. Как мы тогда уцелели? Даже не знаю... Кругом грохот стоит, пули свистят, дым, гарь, а мы в это пекло лезем. И вот что интересно: о себе думалось меньше всего, ползли и подбирали раненых. Под огнем, в полном обмундировании... Если надо было госпитализировать, шли в ход санитарные повозки или устраивали волокуши – и на себе, на ремнях, а ведь на тебе шинель-скатка, противогаз, санитарная сумка и личное оружие. Во время боя головы не поднять, не то что подумать об усталости. Откуда только силы брались?!»

И откуда взялось столько силы
Даже в самых слабейших из нас?..
Что гадать! – Был и есть у России
Вечной прочности вечный запас.

Люфтваффе проводит бомбардировку жилых районов Сталинграда, октябрь 1942 года

Горькая любовь
Анна Ильинична Оленева. Ушла на фронт 22 июня 1941 года. Боевое крещение прошла под Волчанском в звании лейтенанта медицинской службы.

«...А после Волчанска нас ожидали новые бои... Сталинград... Переправлялись на правый берег на катерах, лодках-моторках, на плотах. Сброшенные противником бомбы поднимали в воздух тонны воды. Незащищенные суденышки переворачивались, люди тонули на глазах. Некоторым удавалось доплыть до берега. Но снова взрыв, и снова истошные крики тонущих солдат. Это был ад! С ума можно было сойти только от одной этой картины. Хотя впереди ждали другие испытания. На моих глазах произошла страшная трагедия. Подошел катер, и одновременно на автобусах привезли детей из детского дома. Детей разместили на палубе. Я поднималась к домам от берега, когда услышала душераздирающие крики. Кто-то звал маму, кто-то звал детей по именам. Оглянувшись, увидела, как толпа на пристани кинулась к причалам. Из воды бесшумно вырос мутно-зеленый столб, и тотчас в Волге начали рваться немецкие фугасные бомбы. Катера не было...
...Наша седьмая рота вошла в истерзанный город ночью. Стоял сентябрь, но в городе было жарко – от боев и раскаленного железа. Вскоре часть, в которой я служила, перебросили на Мамаев курган. Первые дни работала в санчасти, но санитаров не хватало, и я со своей сумкой выносила раненых с передовой.
Однажды я попала на праздник наших разведчиков: они захватили немецкого генерала, да с таким шикарным портфелем! Вот это был улов! Как же он ругался! Причем все матерки были русскими...
Да, разведчики всегда были в почете, но хлеб их тяжел. Погиб в разведке мой друг Толя Игнатченко. Ребята вынесли его еще живым, сама видела, как он умер и как хоронили, но все равно не верилось. Горькой была моя первая любовь...»

Да, чем дальше от нас уходят роковые сороковые, тем отчетливее понимаешь чудовищную сущность войны. И пронзительно-остро осознаешь, как хрупка, как уязвима человеческая жизнь. И каждый раз, слушая ли воспоминания фронтовиков, или читая, как ныне, поражаешься тому, как там, в огне, боях, в крови, на краю смертной бездны, прорастало бесценное чувство – любовь как вечный триумф жизни над смертью. Наши героини прошли через ад, но непостижимым образом смогли сохранить чистоту, женственность и высочайшую человечность. Не позволили они испепеляющей ненависти выжечь душу. И как могут только русские женщины, искренне и просто жалели поверженных солдат вермахта, видя в них не только ненавистных врагов – людей. Вот это величие национального духа и высокого человеческого достоинства так и не смогла тогда одолеть сильнейшая в мире германская военная машина.

Честь и слава

Екатерина Маркеловна Желанова (Федулова), капитан медслужбы, награждена:

– орденом Красной Звезды,
– наградой Войска Польского «За Одер»,
– медалью за «Победу над Германией».

 Надежда Леонтьевна Емельянова, награждена:

– орденом Отечественной войны I степени;
– медалями «За боевые заслуги»,
– «За оборону Сталинграда»,
– «За победу над Германией».

 Анна Ильинична Оленева, награждена:

– медалями «За боевые заслуги»,
– «За оборону Сталинграда»,
– «За победу над Германией».