Сегодня по всей стране органы власти переходят на отечественное программное обеспечение (ПО). «Новости Югры» решили обсудить с директором департамента информационных технологий Югры Юрием Торгашиным, как импортозамещение идет в нашем регионе и может ли Россия слезть с электронной иглы.
– Чем вызвано такое внимание к происхождению ПО?
– Речь идет об импортозамещении, и это связано не только с объявленными санкциями. У нас очень сильна зависимость по информационным технологиям, мы ориентированы прежде всего на зарубежного производителя. Раньше (в 1990х, 2000х годах) говорилось, что мы развиваемся со всем миром… Но при этом наибольший вклад в мировое развитие вносился западными странами. В том числе с участием российских специалистов, эмигрировавших в поисках лучших условий жизни. Утечка мозгов заложила основу интернационализма в одну сторону – когда высококвалифицированные профессионалы работают в основном в зарубежных компаниях. Сейчас ситуация постепенно меняется.
У меня в Томске есть друзья, которых я при случае привожу как пример успешного практического участия отечественных специалистов в развитии ИТ мирового уровня. Компания «Элекард» занимается разработкой программного обеспечения для шифрования видеосигнала, так называемых «протоколов сжатия MPEG2, MPEG4». Это наши программисты. У них есть офисы в Сингапуре, Америке... Еще одни мои друзья, с которыми я учился в одном институте (Томский институт АСУ и радиоэлектроники), раньше, в девяностые, выезжали в Южную Корею, работали в компании «Самсунг», разрабатывали электронные платы для различной компьютерной техники. Сейчас, начиная с 2000х, они работают дистанционно, находясь в Томске, и общаются с головным офисом по интернету. То есть там тоже есть часть нашего труда. Еще один пример: одним из разработчиков процессоров Pentium III является Владимир Пентковский, бывший сотрудник МФТИ, уехавший в Америку в начале девяностых. Так что элементы интернационального творчества действительно присутствуют. Но конечный продукт все равно идет из-за рубежа. У нас пока массовое поточное производство локализовано.
То, что сейчас происходит, – как раз попытка уйти не только от импортного производства, но и импортных разработок на уровне пользовательского программного обеспечения. Это продиктовано как экономическими причинами, так и соображениями национальной безопасности и диверсификации. Экономические задачи включают выдвижение нашей страны на ключевые роли в международных цепочках создания продуктов, обеспечивающих наибольшую прибыль. С точки зрения безопасности при повсеместном использовании программных продуктов какого-либо зарубежного производителя теоретически возможны угрозы как намеренных, так и непреднамеренных массовых сбоев (например, массовое некорректное автоматическое обновление миллионов пользователей в домохозяйствах и организациях, не уделяющих безопасности должного внимания). Диверсификация снижает риски глобальных рисков со значительными последствиями и улучшает конкурентную среду за счет наличия альтернативных программных продуктов. Понятное дело, что неподконтрольную зависимость от таких монстров, как «Майкрософт», сложно устранить в одночасье. Например, от «Офиса» – это будет проблемой. Но направление поставлено. Мы, органы исполнительной власти, обязаны его выполнять.
Министерством связи и массовых коммуникаций был сформирован план импортозамещения программного обеспечения и перехода на российскую продукцию, он делегирован на уровень субъектов РФ, чтобы они также создали свои планы. У нас он имеется. Начинается все с анализа существующего программного обеспечения. Первый условный этап – по сути, сбор информации, дальше – анализ, потом – выработка рекомендаций и подготовка к принятию решений, и после – собственно стадия воплощения (сначала – тестовая эксплуатация, потом – опытная, и только затем – промышленная).
На уровне РФ он регулирует работу по трем направлениям: по сегментам рынка корпоративного программного обеспечения, по которым уже имеется задел в виде конкурентоспособных отечественных продуктов; по сегментам рынка корпоративного программного обеспечения, по которым нет достаточного задела в виде конкурентоспособных отечественных продуктов; и по сегментам рынка программного обеспечения, связанных с отраслевой спецификой.
– Какова доля отечественного ПО в окружных органах власти сейчас?
– В целом картина положительная – почти везде есть российское программное обеспечение и российское ПО с импортными компонентами. Но есть отдельные сложности, например «Майкрософт Офис», о котором я уже упоминал. Это офисный пакет, и мы не можем заменить его полноценно. Все остальное неплохо. Из известных продуктов – тот же антивирус «Касперский» в блоке защиты информации.
Опять же аппаратное обеспечение – на импортной базе. Мы не научились делать его сами за эти годы… Хотя в 1970е были на одном уровне с Западом. Например, один из первых суперкомпьютеров («Эльбрус») был сделан в СССР. У нас есть свои проекты, но они направлены в основном на оборонку – вот там все наше.
– Какие еще сложности есть?
– У нас сейчас внедряется электронный документооборот. Так сложилось, что в муниципальных образованиях, как правило, установлено свое программное обеспечение: «Директум», «Кодекс» и другие. В исполнительных органах власти автономного округа установлено «Дело». Поскольку в муниципалитетах стоят продукты разных компаний, то их взаимодействие можно обеспечить лишь при помощи интеграции. Здесь масса вопросов, обусловленных большим количеством разработчиков и пользователей, принадлежащих к различным структурам. Идеальным вариантом было бы использовать одно ПО. Например, то же «Дело» – это мощная платформа, и сам программный продукт – отечественный. В то же время у нас конкурентный рынок с равноправными участниками. Вот и получается, что интеграция различных систем является затратным и организационно-технически сложным процессом.
– Есть ли в округе заметные производители программного обеспечения?
– Я таких не знаю. Есть компании, которые внедряют отечественные программы. Уровень разработки – это гораздо выше… Тут же еще смотря о чем говорить. Создать сайт – это сплошь и рядом можно реализовать, это тоже по-своему программа. То же и с узкоспециализированными программами, приложениями – их создание на нашем уровне возможно, таких компаний в Югре достаточно.
– А чем, собственно, плохо иностранное ПО? Каковы потенциальные угрозы?
– До недавнего времени мир жил тихо. Возмутителем спокойствия стал Эдвард Сноуден, предоставивший информацию о том, что мы все находимся под колпаком. Есть и так называемые закладки или жучки. Их постановка может осуществляться и целевым методом – если становится известно, что оборудование покупает какаято компания, ориентированная, например, на госслужбу. Тогда стараются поставить туда именно ту партию, где они есть. Это общеизвестно.
В программное обеспечение могут также закладываться жучки программного уровня, которые активизируются после определенного воздействия, дремлющие «черви» и много чего еще. Делается это сознательно. Причем как на государственном уровне, так и хакерами-любителями, которые действуют из простого интереса. Они могут, например, зайти в банк, помешать его работе или настроить все так, чтобы ему с каждого счета переводилось по копейке. Такие вещи, как правило, выявляются, и тогда возникает резонанс, как вышло со Сноуденом.
– Как все же будет на практике выглядеть поддержка отечественного ПО? Это только запрет на использование иностранного продукта?
– Мы в начале этого пути, и все вопросы до конца еще не урегулированы. Сейчас исполнительные органы власти занимаются вопросом реализации плана импортозамещения программного обеспечения. Минкомсвязью создан реестр отечественного программного обеспечения, в котором уже зарегистрировано порядка 500 программ.
Решения таких вопросов на государственном уровне принимаются системно. Результаты должны быть достигнуты с учетом таких факторов, как потребность в функциональном ПО общества и бизнеса, возможность собственного производства программных продуктов, целесообразность запретительных мер и возможность осуществления стимулирующих воздействий.
Один из ярчайших примеров применения отечественного ПО – служба «112». Напомним, это единый номер, на который можно позвонить в случае происшествия. Звонок обрабатывается в едином диспетчерском центре, затем информация об инциденте переправляется в наиболее подходящую службу – скорую помощь, полицию, пожарную часть. В Югре номер уже работает.
Опубликованных комментариев пока нет.