Раппопорт. Козловский. Боярская

Сургут спустя четыре года посетила труппа академического малого драматического театра – театра Европы, которым руководит Лев Додин. В этот раз из Северной столицы, по приглашению ОАО «Сургутнефтегаз», коллектив привез спектакль «Коварство и любовь» - по одноименной драме Фридриха Шиллера. У сургутян было несколько дней, чтобы увидеть его на сцене ДИ «Нефтяник» в исполнении звездного эшелона: Елизаветы Боярской, Ксении Раппопорт, Данилы Козловского. Журналистам же выпала возможность побеседовать с известными актерами.

Играющая на стороне зла
- Ксения, спектакль «Коварство и любовь» успешно идет за рубежом. Как вы думаете, почему пьеса восемнадцатого века интересна современным европейцам?
- Автор пьесы Фридрих Шиллер - европеец, и, скорее всего, надо задаться вопросом: почему пьеса идет именно у нас и спустя столько времени? Потому что в ней звучат вечные темы: что такое предательство, стремление к власти, что такое страх потерять эту власть, чем за это платить, чем пожертвовать.
- Вам не мешают в исполнении роли леди Мильфорд те каноны, которые были заложены в этот  персонаж  в прежних версиях спектакля?
- Конечно, нет. Во-первых, я не видела спектакля, в котором леди Мильфорд играет знаменитая Алиса Фрейндлих, знаю, что это было блистательное, легендарное исполнение. Если же говорить о нашем спектакле, то пьеса была переделана еще до того, как мы начали репетировать. И если у Шиллера она  такой, амбивалентный персонаж и скорее положительный, страдающий, желающий добра и даже его совершающий, то у нас вся эта часть ушла. В нашем спектакле это фигура, играющая на стороне зла, несмотря на то, что весь спектакль она в белом платье. Но это совсем другое пространство.
- Чем привлекательна для вас леди Мильфорд?
- Не бывает людей абсолютно отрицательных, как и абсолютно положительных. Всегда есть какие-то нюансы, поэтому я стремлюсь найти в ней какие-то положительные черты: юмор, самоиронию. И, обратите внимание, кроме того, что эта женщина коварна и хитра, она еще обладает невероятной притягательностью. Значит, в ней все-таки что-то есть, потому что в жизни зло так не магнитит. И вообще отрицательных персонажей играть в каком-то смысле гораздо интересней, чем положительных. Интересно исследовать мотивы и первопричины натур, наблюдать за тем, как внутри человека борются добро и зло.
Власть vs чувства
- Елизавета, как вы считаете, возможны ли сегодня столь сильные проявления чувств, как у вашей героини Луизы – дочери учителя музыки?
- Любовь живет всегда, она не имеет ни временных рамок, ни национальности, ни границ. Наша история – это история сегодняшнего дня, очень жестокая драма, в которой есть все: любовь, коварство, противоборство нравственности, власти. Пьеса показывает, как  власть может перемолоть любые возвышенные чувства, любые пылкие юные намерения и возвышенные гуманные мысли…
- Спектакль идет уже несколько сезонов, вы за это время изменили отношение к своему персонажу?
- Спектакль всегда растет вместе с артистом: смыслы углубляются, взгляды расширяются, приходит большее понимание и покой. Важно, что у нас всегда есть уникальная возможность репетировать спектакль (не во всех театрах это принято), то есть не просто приезжаем и играем, а совершаем первый прогон спектакля на сцене. И это всегда дает нам новые задачи, требования, потому что, выходя на следующий день на сцену, ты понимаешь, что-то надо преодолеть и что-то новое внести. Благодаря этому спектакль живет, потому что всегда есть куда стремиться.
- Елизавета, а почему вы вообще остановили свой выбор именно на театре Европы?
 - У меня изначально не было даже мысли о другом театре, это был естественный переход с курсов Льва Додина в театр Додина. Моя профессиональная история, познание профессии начинались у него. И никогда не было никаких сопоставлений. Это был первый человек, который погрузил меня в профессию актера, и я не представляю, с кем бы еще я могла сегодня идти по жизни рядом. 
Глубоко личный процесс
- Данила, а ваш театральный опыт помогает вам работать в кино?  Ведь вы играете в театре героев разных эпох, а в фильмах – абсолютно современные рафинированные персонажи…
- Я играю в кино не только современного молодого человека. К примеру, 29 декабря выходит на экраны российский проект - фильм «Викинг», где моего героя трудно назвать современным персонажем. И вообще, в моей фильмографии немало героев, скажем так, не нашего времени. Что касается театра, то особенности драматургии театра двадцатого века и вообще прошлого, думается, Льву Абрамовичу интересней, чем наше время.
- Вы проживаете на сцене трагическую судьбу своего героя Фердинанда, как вам удается после этого выходить из этого эмоционального состояния?
- Я не совсем верю, когда актер говорит: «Не трогайте меня, мне тяжело, я в образе Отелло». Другое дело, когда бывает сильный спектакль, есть такой термин: «у нас случается». То есть случается на сцене то, к чему так долго шли, то, что оставляет глубокий эмоциональный след. И тогда, действительно, ты не можешь сразу прийти в себя. Но это не значит, что ты не можешь говорить от своего лица, дышать, ходить. Просто в голове, в душе идут какие-то глубокие процессы. Это глубоко личный процесс и каждый переживает его по-своему.
- Данила, а какие качества вы не приемлете в людях категорически?
- Что это вы так сразу на меня?.. Надо подумать. У меня нет максимализма. Каждому, самому тяжелому поступку человека и его неприятному качеству есть если не оправдание, то какая-то попытка защитить, найти свое объяснение. Некая адвокатура, а уж уместна она или нет – это уже другой вопрос. Поэтому надо рассматривать каждый случай отдельно.