Дети осажденного города

Немец идет
Едва началась блокада, как вся семья коренной ленинградки Иды Александровой собралась вместе. В квартире около Московского вокзала, помогая друг другу, жили бабушка, младшая сестренка и мама с папой пятилетней Иды, две тети и только родившаяся двоюродная сестра.
Отца девочки не взяли на фронт, он с детства был инвалидом. Мать недавно вылечилась от туберкулеза. Дети почти не видели их дома, с утра и до вечера они работали в городе. Отец организовал отряд, члены которого дежурили у магазина, не допуская мародерства, собирали трупы и сбрасывали с крыш фугасные бомбы. 
Наверно, где-то их дорога могла пересекаться с шестнадцатилетним Мишей, братом Валентины Славицкой. Вместе с другими мальчишками он помогал на подступах к городу и скидывал с крыш «зажигалки». 
Папа, вернувшийся с Финской войны, и два старших брата маленькой Вали ушли на фронт. Девочка с мамой и Мишей оставались в Слуцке, но немец наступал, и их эвакуировали в Ленинград, где семью ждали долгие месяцы блокады. 
- Мы жили у родственников. Вы не поверите, но у меня обе тети работали солистками в Оперном театре, а оба дяди были композиторами и аккомпанировали им. Хоть пять человек приходило, спектакли все равно шли, - рассказывает Валентина Борисовна. 
Крошки хлеба
В начале блокады вражеские самолеты разгромили Бадаевские склады, где хранилась значительная часть продовольствия. Людям, запертым в городе на Неве, не хватало еды. Нормы хлеба по карточкам постоянно снижались. 
- Мама рассказывала, как мы подбирали со стола хлебные крошки. Все до единой. Я просила: «Ты эту крошку не кушай, я ее съем», - делится Валентина Славицкая. 
У ее семьи была немецкая овчарка по кличке Нэля. Ее выучили на подрывника и забрали на передовую, где она уничтожила танк и погибла. За собаку им давали паек.
Одновременно с голодом блокадников терзал холод. Топлива не было, в буржуйках сжигали мебель, книги, все, что давало хоть каплю тепла. 
- От домашней библиотеки ничего не осталось, часть обменяли на еду, часть истопили, - вздыхает Валентина Борисовна. 
Люди ели домашних животных, а случалось, что и друг друга. Детей не пускали из дома, чтобы их не украли на улице. И все равно умирали от голода, холода, бомбежек. 
На Пискаревское кладбище повезли брата Вали Славицкой.
Чередой уходили из жизни родственники Иды Александровой. Первой не выдержала бабушка. Она чувствовала, что долго не продержится и отказывалась от еды, отдавая свою норму детям. Следом за ней ушла тетя, а потом страшный случай унес еще две жизни.
Вторая тетя оставила маленькую дочку с соседкой, пока ходила за водой и продуктами. Женщина натопила буржуйку и хотела погреть ребенка, но сил не хватило. Она упала в обморок, уронив девочку на плиту. 
- Сестренка еще не ходила и не могла сама спастись. Сгорела заживо. Соседка умерла от разрыва сердца. Стоял чудовищный запах горелого мяса, - вспоминает Ида Павловна. 
Хоронили разом. Тогда еще были гробы, соседку и погибшую малютку положили в один. Тетя на саночках повезла 
трупы.
Без дома, без семьи
Во время блокады продолжались вражеские авианалеты и артобстрелы. Ида Павловна особенно ярко помнит, как наконец-то попали они в баню. Помыться не удалось - началась очередная бомбежка. Снаряд попал прямо в здание, но бомба не взорвалась. Люди выбегали наружу, как были. А вернувшись домой, обнаружили котлован и руины на месте дома. 
Семьи таяли на глазах. Люди умирали в кроватях, в очередях за едой, на улицах. Умирая от истощения, взрослые отдавали последнее детям. Город переполнили сироты.
Трехлетнюю Людмилу Федоренко нашли возле рынка. 
- Я была на морозе совсем одна. Мамы не было рядом, думаю, она умерла от голода, - рассказывает Людмила Петровна.
Единственное, что она помнит до этого момента - свою детскую кроватку. 
Так Люда попала в детский дом. 
Прочь!
Спасением для Ленинграда стала дорога через Ладожское озеро, прозванная «Дорогой жизни». Почти сразу, как только в детдом попала Людмила Федоренко, детей вывезли.
- Сначала на машинах по мартовскому льду, потом в товарном вагоне под обстрелом. Мимо нас пролетали снаряды, в потолке пробило дыру, - запомнилось Людмиле Петровне.
До Костромы детей не выпускали из вагонов, а там на санях повезли в деревню, где бывшая школа стала им новым домом. 
В никуда уехали из Ленинграда Валентина Славицкая с мамой. В тот раз отправилось всего десять машин, по самую ступицу погрузившихся в воду. 
Их привезли в марийскую деревню около Йошкар-Олы. 
Ида Александрова помнит две попытки эвакуации. 
- Когда город начали бомбить, поступил приказ вывезти детей. Родители отвезли меня, сестру Валерию и двоюродную сестру Светочку, которая тогда была еще жива, за город. Только они добрались до Ленинграда, стало известно, что немцы собираются громить машины. Надо немедленно забирать детей, - вспоминает Ида Павловна. 
Родители чудом успели добраться. Детей уже посадили в машины, хотели везти на станцию. Мама с папой схватили прижавшихся друг к другу крошек и побежали. Налетели немецкие самолеты. Потом семья узнала, что многие в тот день так и не доехали. Семья маленькой Иды провела в блокаде 400 дней, прежде чем «дорога жизни» вывела их из осажденного города.
 Война продолжается
После блокады беды продолжали валиться на семью Иды Александровой. По пути их ограбили, украв документы. Отец отстал от них: вышел на станции раздобыть для детей еды, когда началась бомбежка. Тут поезд тронулся. Они приехали в Узбекистан, но у них не было ни квартиры, ни вещей, ни еды. 
Жили на улице, потом семью пустили в хлев. Переселиться в маленькую комнатку удалось, когда присоединившийся к ним глава семейства устроился на хлопкоочистительный завод. Однако было поздно, во время мытарств младшая дочь заболела и умерла. Оставшаяся единственным в семье ребенком Ида постоянно плакала и просила сестренку.
Несладко жилось и Людмиле Федоренко. В детдоме было около ста человек, спали на раскладушках, в мороз ходили в резиновых сапогах - больше не в чем. Ели толокняную кашу, бывало и траву. Дети болели, страдали от вшей и глистов. 
Люду спасало советское радио, по которому звучала музыка и новости. В детдом присылали гуманитарную помощь от американцев.
Повезло Валентине Славицкой. Их маленькую семью в глухой деревне приняли словно родных. Совершенно чужие люди помогали им с мамой. А потом их нашел папа, как он говорил, объехав всю страну. Вместе они перебрались в Йошкар-Олу, где после войны к ним присоединился старший брат. Средний пропал без вести. 
Дороги ведут в Нижневартовск
Как вспоминает Ида Александрова, блокадников несколько раз вызывали обратно в Ленинград. Их семья так и не вернулась в город на Неве. 
Они не смирились с гибелью дочки, и после войны в семье появилась на свет еще одна девочка. 
Людмила Федоренко жила в детдоме. В шестнадцать лет, уезжая поступать в вуз, она получила документы, из которых узнала, что родилась в Харькове. Родственников она так и не нашла. 
Семья Валентины Славицкой осталась жить в Йошкар-Оле.
…Жизни наших героинь никогда не были легкими. Они выбрали мирные профессии - учителя, строителя, инженера. Повзрослевших, судьба привела их в развивающийся сибирский город - наш Нижневартовск.