Дмитрий Мотора: «Музыка – это та же медитация»

Многие сургутяне знают Дмитрия Мотору. Он творческий человек от макушки до пяток, участвует в самых креативных музыкальных проектах. Но не многие знают, что Дмитрий практически со дня основания трудится в Сургутском симфоническом оркестре (кларнет), а также преподает йогу. О том, как сочетаются эти два ремесла в жизни Дмитрия, уходит ли музыкант в транс на концертах, он поделился с корреспондентом «СТ».

 Дмитрий, на скольки инструментах вы играете?
— Мой основной инструмент — это кларнет. Также я играю на блок-флейте, свиристели, варгане, дудуке, немного на саксофоне и многих других. Сейчас осваиваю индийскую классическую флейту бансури. Прошлым летом мне посчастливилось познакомиться с Павлом Новиковым (Правин), ведущим бансуристом России. Мы встретились на всероссийском фестивале Кундалини-йоги, где много совместно музицировали и общались. От Павла я заразился любовью к этому инструменту и к этнической музыке, взял несколько мастер-классов. И сейчас я использую бансури на занятиях по йоге во время релаксации и на концертах-медитациях. 
 А где учились играть, наверное, вы из музыкальной семьи?
— Почти все в семье играли на различных инструментах «для себя», а моя родная тетя — Галина Ивановна Плескач — вела теорию музыки в сургутском тогда еще музыкальном училище. Однажды, когда мне было уже 12 лет, она спросила, не хочу ли я играть на кларнете. «А что это?» — удивился я. «Пойдем — узнаешь», — заинтересовала она. С тех пор я с кларнетом практически не расстаюсь. В Сургуте я окончил музыкальную школу, получил среднее специальное образование в музколледже и поступил в академию музыки им. Гнесиных, где проучился ровно год, но, к сожалению, подорвал здоровье и вынужден был взять академический отпуск. Через два года, благодаря Кундалини-йоге, я вернулся в строй и заочно окончил Уральскую консерваторию, работая при этом в Сургутском симфоническом оркестре, который только-только начал вставать на ноги.
 Значит, вы с самых истоков в оркестре?
— Практически с основания, а в этом году ему уже ни много, ни мало — 18 лет. Оркестр для меня — как школа жизни. В нем я работал не только артистом, но выступал и продолжаю выступать в качестве солиста, так же занимался административной работой, рекламой, менеджментом, получил опыт работы за дирижерским пультом, и даже дал несколько концертов как дирижер. Также мое увлечение фотографией позволило поработать штатным фотографом филармонии несколько сезонов. В реализации громкого проекта «Кармина Бурана» (самое известное произведение Карла Орфа) в 2006 году был в числе организаторов. Мне нравится сцена, это даже не назовешь работой — это жизнь.
 И все-таки сейчас многие, слыша фамилию Мотора, узнают вас как преподавателя Кундалини-йоги. Как это сочетается с профессиональной игрой в оркестре?
— Эти две деятельности дополняют и подпитывают друг друга. Кундалини-йога — это творческая йога, где работа со звуком и вибрациями стоит на первом месте. Йога способствует раскрытию внутреннего потенциала и дает силы и энергию для реализации многих творческих замыслов. Я использую различные музыкальные инструменты во время практики йоги, в том числе гонг. Воздействие звуком помогает расслабиться, снять напряжение. Музыка — это та же медитация. Йога помогает мне в решении многих профессиональных задач, в частности, связанных с дыханием и контролем психоэмоционального состояния на сцене.
 А кто-то из музыкантов, наоборот, сравнивает игру оркестра с высшей математикой…
— В последнее время я все больше отдаюсь чувствам и интуиции. Мне очень нравится погружение в звуковой поток. Когда ты достигаешь состояния внутренней тишины, звук сам несет тебя. Ты наблюдаешь как бы со стороны и наслаждаешься процессом. Это высший пилотаж!
 Вот, кстати, ваш сценический образ любопытен. Нетрудно угадать, кто в оркестре имеет отношение к йоге… Это не мешает?
— Наоборот, помогает. Волосы, собранные на макушке головы, по-особенному аккумулируют энергию и поднимают ее вверх. Борода также обладает особой силой. Поэтому мой внешний вид — это не просто сценический образ. Он несет практическое значение и помогает в достижении результата.
 Ваш прогноз: будут ли ходить на концерты, когда электроника сможет доносить идеальный звук прямо из наушников?
— Качественную аппаратуру, воспроизводящую классическую музыку, могут позволить себе далеко не все. Это дорогое удовольствие. Также для раскрытия замысла композитора и максимального воздействия на слушателя нужно соблюсти много условностей. Это зал с прекрасной акустикой, естественно, высококлассные исполнители, инструменты, дирижер. К этому мы стремимся. Магию, происходящую при живом выступлении, сложно передать через аппаратуру. То, что происходит на сцене, здесь и сейчас, при непосредственном контакте исполнителя и слушателей — это самое ценное.
 Буквально завтра  у Сургутского симфонического оркестра премьера программы «Шедевры эпохи романтизма». Почему стоит посетить концерт?
— В этой программе будет исполнена музыка Вагнера и Мендельсона. Вагнер будет исполняться в Сургуте впервые. У слушателя будет возможность прикоснуться к его творческой философии с «бесконечной мелодией», с постоянно нарастающим напряжением и мистицизмом звука. Это затягивает и увлекает. А Мендельсон — один из самых светлых композиторов эпохи романтизма — делится своими впечатлениями от путешествия по Шотландии. Мы окунемся в мир северных пейзажей и морской стихии.
 Рядовой сургутский слушатель сможет понять Вагнера при всей его сложности?
— Прочувствовать! Последнее время я больше живу чувствами, чего и вам желаю...