Полтора года назад неоднократный победитель и призер чемпионатов России по биатлону Евгений Боярских завершил свою карьеру и перешел на тренерскую работу, обучая азам этого вида спорта урайских мальчишек и девчонок 9–11 лет. Чем не повод узнать, как у него дела на новом поприще, и, само собой, вспомнить совсем недавнее прошлое.
– Евгений, если честно, даже спустя время непривычно осознавать, что вы уже не действующий биатлонист. Не рановато ли повесили винтовку на гвоздь? Вам ведь в тот момент еще и 30 не исполнилось.
– Да нет, считаю, что ушел вовремя. К тому моменту я посвятил спорту значительную часть своей жизни – 18 лет. А непосредственно биатлону – 12. Накопилась огромная усталость. Но вместе с ней – и опыт, которым впору было начинать делиться с юными биатлонистами. Поэтому я и решил стать тренером.
– Вы довольны тем, как сложилась ваша карьера?
– В целом да. У меня нет причин жаловаться на судьбу. Я побеждал и в личных, и в командных, и в эстафетных гонках чемпионатов России. За сборную Югры постоянно бегал. И в главную команду страны был приглашен, что дало мне возможность участвовать в международных стартах.
– Но последних, к сожалению, было немного. Чем это можно объяснить? Создается впечатление, что вам попросту не дали шанса, когда вы были на пике формы.
– Однозначно на этот вопрос ответить сложно. Без погружения в биатлонное закулисье, увы, не обойтись. Перед началом длящегося несколько лет каждого олимпийского цикла проходит скрупулезнейшее обследование всех медалистов внутренних стартов. Оно определяет их нынешние и потенциальные возможности. После этого тренеры формируют основную обойму сборной и составляют программу для ведущих биатлонистов страны таким образом, чтобы они вышли на пик формы именно к Олимпийским играм. Естественно, в середине этого цикла у ребят возможны спады, которых в спорте, увы, не миновать. В это же самое время способны преуспевать другие биатлонисты, изначально не входившие в обойму. Только вот им значительно сложнее вклиниваться в этот тренировочный процесс. Они должны пройти все стадии подготовки к Олимпиаде, что за короткое время невозможно в принципе. О форсировании формы в данном случае речь идти не может, и тренеры на таких биатлонистов, по сути, не делают ставку, как бы они ни выступали, видимо, считая их временщиками. Вот так, собственно, со мной и произошло. Если бы я выстрелил в начале олимпийского цикла, место в основном составе сборной страны мне, вполне вероятно, было бы гарантировано. Этого не случилось, но не вижу смысла посыпать голову пеплом.
– А когда вы впервые задумались о возможности перейти на тренерскую работу?
– Где-то лет в 27, когда уже сам кое-чего достиг в биатлоне, начал помогать советами молодым биатлонистам, чтобы они не повторяли моих ошибок. И когда видел, как прогрессировали те, кто прислушивался к моим рекомендациям, радовался за них больше, чем за себя. Примерно в те годы и подумал: а может заняться передачей опыта другим профессионально?
– В чем прелесть и сложность вашей теперешней должности?
– Нынешние дети отличаются от нас в их возрасте. Мы были более организованными, раньше взрослели что ли?.. Сами записывались в секции, а сейчас многих спортом заставляют заниматься родители. Такие ребята тяжелее воспринимают то, что я пытаюсь до них донести. Но когда это происходит и у них начинают получаться ранее не дававшиеся упражнения, мальчишки и девчонки сами меняются буквально на глазах. Появляется интерес к спорту, возникает желание обучиться чему-то новому. Ребята становятся хладнокровнее и терпеливее, если у них что-то не выходит на первых порах. И я, глядя на эту происходящую с ними метаморфозу, отчетливо осознаю, что занимаюсь важным, нужным и полезным делом. Разве не здорово делать ребят быстрее, выше и сильнее?!
Фото автора
Опубликованных комментариев пока нет.