Игорь Винников: «У России свой путь, не нужно нам навязывать»

Люди стали требовательнее

– Расскажите, чем депутатство в областной думе отличается от окружного и муниципального уровней?

– Самый сложный, на мой взгляд, уровень – муниципальный. Здесь работа ограничена небольшой территорией, она более динамичная, всё происходит здесь и сейчас. Запросы избирателей, образно говоря, сконцентрированы вокруг подъезда: ЖКХ, дороги, трудоустройство, – и депутаты тут скорее выступают в роли общественных активистов. Окружной и областной уровни – это больше законотворчество и аналитика. Они более взвешенные, здесь больше требований к профессионализму.

– Вы как опытный депутат можете проследить, меняется ли вектор проблемных вопросов у населения за годы? 

– Конечно, меняется. Когда-то жителей остро волновали вопросы мест в детских садах, школах, расселение из балочного фонда. Сейчас эти задачи в большей степени решены или активно решаются. Если откатиться назад на десятилетие, то тогда стояли вопросы «выживаемости», сейчас же мы чаще говорим о комфортной среде. Люди стали более требовательны к тому, что их окружает.
Встреча с боевыми товарищами

– Как депутат от Югры какие вы видите основные задачи в развитии округа на ближайшие годы? Если очень кратко.

– Югра – один из самых важных стратегических регионов России, лидер по ряду экономических показателей. Говоря о развитии экономики, технологий, об усилении вектора экологической безопасности нельзя не сказать о развитии человеческого капитала. А это значит, например, что, кроме высокотехнологичной медицины, мы должны развивать и первичную медицинскую помощь, кроме внедрения информационных технологий в школы, необходимо делать упор на качественный образовательный компонент.

– В этом году наша страна отметила 77-ю годовщину Великой Победы. Как вы провели этот день? Есть ли у вас свои традиции? Ваше мнение, насколько люди соскучились по праздникам за два «пандемийных» года?

– День Победы – это самый главный праздник. Мы отстояли право на существование как нация, как страна. Мы все живём благодаря той Победе. В этом году я провел его не совсем типично. Был на родине, в Башкирии, там, где родились мои деды и откуда призывались на войну. Поправил их могилы, ездил на мемориал. Встретился с друзьями, с которыми 35 лет назад мы призывались в Афганистан. Все соскучились, но и отвыкли немного за «пандемийные» годы от массовых торжеств.
Патриотизм – это не только защита Родины с оружием

– Вы часто говорите в интервью о том, что с молодежью нужно активней работать в плане патриотического воспитания. Эти функции должны на себя взять школа, кружки? Или стране необходима организация, наподобие пионерии или комсомола?   

– Невозможно на кого-то одного или на одну организацию сбросить эту задачу. Всё-таки мы говорим о формировании личности. Это целостное воспитание, в котором задействованы и семья, и школа, и общество – все мы. Даже общение с детьми на улице, повседневно-бытовая жизнь – всё это вкупе формирует личность.
Советская система воспитания была понятна по структуре и по логике непрерывного взаимодействия от октябрятского детства до комсомольской юности и партийной зрелости. Именно этой преемственности поколений не хватает сейчас. Разрыва между поколениями не должно быть. Но современные реалии требуют иных подходов.  
Мне не нравится часто употребляемое определение «военно-патриотическое воспитание». Ведь слово патриотизм отражает не только готовность защищать родную землю с оружием в руках и голову сложить на поле битвы. Оно вбирает в себя культуру, историю, нашу многонациональность, образ мышления, желание трудиться и жить на благо Отечества. Патриот – не обязательно с автоматом на поле боя, это человек и «у станка», и врач, и хлебороб, и артист.

– Не можем мы обойти стороной и события в мире. Что касается санкций, распространенное мнение, что они помогут нашей экономике, промышленности в развитии собственного производства. Но напрашивается вопрос: что мешало этим заняться раньше?

– Наша страна пережила страшное. Для молодого поколения трагедии 1990-х годов – это история. А мы в них жили. Вспомним: развал Союза, приватизация, продажа акций, банально зарплату не выдавали и люди ложились на рельсы. И знаете, очень сложно, когда у вас ничего нет, возьми любую отрасль. И когда в стране все диктуют свои условия, а акционеры все на Западе… С 2000-х вывели деньги из тени, армия стала похожа на армию, заработали бюджеты, возобновилось строительство. Мы встали на ноги, окрепли, стали открыты, пытались вливаться в мировую  экономику на партнерских отношениях… У нас начало развиваться собственное производство, и нельзя говорить, что его совсем не было и до сегодняшних санкций мы этим не занимались. Но рынок – он гибкий. И сейчас он освобождается. Это даст новый импульс, освободится много мест. «Рено» ушло, а «Москвич» получил шанс. Что нам, мировой космической державе, мешает делать качественные автомобили? Давайте трудиться!  

Продюсеры одни и те же

– Что лично для вас изменилось после 24 февраля? Можно ли провести параллель между событиями на Украине с тем, что когда-то происходило в Афганистане? Или это совершенно разные истории?

– Что изменилось? Моя страна ведёт военную спецоперацию. Это очень серьёзно. Это накладывает отпечаток на всех жителей России. Не только наше поведение, мировоззрение должно поменяться. Мы с вами крепко спим, сладко пьём, находимся в зоне комфорта. А солдатский труд – это самый адский, тяжелый труд. Когда солдаты выполняют свою работу, по сути, решают задачи за нас всех, мы должны поддерживать свою армию словом и делом, трудом.
Про параллели – сценаристы и продюсеры всегда одни и те же. Когда я служил, нашим противникам в Афганистан со всех стран шло вооружение. К примеру, итальянские мины, на которых подрывались мои товарищи. Вся боевая «начинка» шла с Запада.  

– В соцсети «Вконтакте» у вас в аудиозаписях есть песня Цоя «Троллейбус», который идет на Восток. А вот молодому поколению, еще с 1990-х, постоянно рассказывали, что мы – часть Европы. А сейчас выходит, что нет?

– Мы часть Европы, но мы и часть Азии. При этом у нас своя дорога, она всегда четко в истории прослеживалась. Возьмем ту же Европу – образование, культура, открытые люди. Я не думаю, что рядовой немец радуется этим войнам. Ему выгоднее с нами торговать. Но сами государства из-за геополитических интересов постоянно ведут захватнические войны. Что нам массово идёт из Европы? Может быть, нам было бы лучше с нашей прежней системой образования, с нашей культурой, с нашими традициями, с нашим пониманием мира?

– Есть люди, кто выступает против спецоперации. Аргументируют это тем, что они – против войны и за мир. Что вы обычно отвечаете на такие высказывания?

– Быть за войну нормальный человек не может. Но мы и не воюем с народом Украины. Мы проводим специальную операцию против нацистов, уничтожаем оружие и боеприпасы, которые являются угрозой для безопасности нашей страны, россиян, в том числе и для тех, кто сейчас выступает против этой спецоперации. Все же понимают, что Зеленский не принимает самостоятельных решений. И они с 2014 года готовили войну против России, просто мы их опередили, поступив очень правильно. Сейчас мы должны консолидироваться, собраться и продолжать идти своим путём с учётом лучшего прошлого и перемен настоящего.