Как выглядит снежный человек из Согома Ханты-Мансийского района

«С интересом прочитала в родной газете рассказ «По следам «Каменной бабы» и решила дополнить его своими воспоминаниями от поездок в Согом», – откликнулась на статью Альбина Глухих, известный югорский журналист.

Семь дорог

«Первый раз я прилетела туда в середине 1960-х годов, когда там был рыболовецкий колхоз, а Ханты-Мансийский госпромхоз заготавливал здесь ягоды. Моя подруга, известный этнограф Зоя Соколова рассказывала о поселке всякие чудеса, показывала различные предметы быта. И постепенно он открывал свои тайны передо мной. Но на многие свои вопросы я так и не получила ответы. Например, здесь на поверхности земли находили старинные монеты, даже меня одаривали ими. У меня осталась одна времен Екатерины II. Но как попали старинные деньги на согомскую заброшенную дорогу и куда, откуда она тянулась?» – спрашивает журналист.

– Раньше из Согома по зимним дорогам можно было уехать в семи направлениях: на Конду – до Пушты, Алтая, на Иртыш – до Самарово, на Обь – до Белогорья, до промысловых угодий на Таптыме, Ендре и др. Монеты и сейчас, и раньше оставляли на священных местах. В окрестностях Согома выявлено больше 100 памятников археологии: городищ, поселений, святилищ, могильников. Возможно, дорога, упоминаемая в письме, проходила по таким местам и обнажила старинные артефакты, – отвечает на вопрос директор АНО «Малая родина» Алена Родионова, которая вместе с сотрудниками Музея Природы и Человека организовала поиски Каменной бабы в рамках проекта «Легенды южных хантов: историко-краеведческое расследование».

Мы продолжили выяснять: какая именно из семи дорог, упомянутых Аленой Родионовой, – священный путь. Связались по телефону с директором Согомской средней школы Верой Горбуновой и не ошиблись. Как водится, в маленьких населенных пунктах школа – культурный и просветительский центр. Оказывается, в школе отведена целая комната под «археологические» и исторические находки местных жителей. На стеллажах размещены наконечники стрел, кости древних животных, монеты, глиняные черепки и другие рукотворные предметы.

– Почти в каждой семье Согома найдется хоть одна древняя находка. В огородах все еще попадаются черепки или старинные монеты, – рассказывает Вера Горбунова. – Когда-то через Согом проходил оленный тракт, по которому купцы везли различный ходовой товар на Север. Когда зимой вы решите поехать на машине из Ханты-Мансийска, возьмите с собой монетки. На стоянке Янгуловские бросите дань вотчиннику. А то не «пустит» вас хранитель земли согомской, не будет удачным дело в Согоме.

Янгуловские – это стоянка на зимнике от Ханты-Мансийска до Согома. Значит, вопрос с дорогой можно считать закрытым: священный путь «на Иртыш – до Самарово».

Священный кедр Старик – место поклонения коренных народов Севера

Хозяин Согома
Следующая тема, которую затрагивает Альбина Сергеевна в своем письме, касается хозяина территории. Не главы населенного пункта, а мифического существа, духа или ставленника одного из богов северных народов. По ее данным, их в Согоме два.

Вот что она пишет: «А слышал ли кто о хозяине Согома? Их вообще-то два. Один «пришел» из деревни Нюркой Кондинского района с Сургучевыми, другой – местный, Вайветкин. Самих Вайветкиных теперь в Согоме нет. Как выглядят хозяева? Местная жительница Анна Сургучева говаривала: «Обычно выглядят. Я видела нюркайского – маленький мужичок в сером пиджачишке. Они как люди. Ссорятся, каждый хочет быть хозяином в Согоме».

– «Хозяевами» ханты, манси и ненцы называют Хумполэна, Комполя, Йети, снежного человека. Очень подробно это явление описано в книге Ольги Кошмановой «Взгляд в спину». Иногда хозяин является людям в виде мужичка в сером пиджачке, – поясняет Алена Родионова.

– В лесу, в урмане ли, или в озере всегда есть хозяин. Мы его зовем вотчинником. А старики раньше называли Комполь или Хумполэн. Когда на охоту в урман приходишь, сначала его угощаешь, а потом уж сам ешь. Угощаешь и просишь удачи. Можно словами, можно и думать. А если этого не сделать, с чем придешь – с тем и уйдешь, – дополняет ответ Вера Горбунова.

Старик и старуха
В письме журналист подробно рассказывает о священном кедре на берегу Домашнего озера, которому местные жители приносят жертвы.

Согомцы подтвердили, что уже засохший кедр все еще лежит на Стариковском мысу на берегу озера. Стариковский – в честь «Старика», так зовут этот кедр. На корнях его висят бусы, по которым девушки гадают, сколько у них будет детей. Согомцы засовывают в щели ствола монеты или кладут на дерево конфеты. Дерево недоступно в весенний паводок, а летом и осенью жители поселка устраивают на Стариковском мысу День рыбака и День молодежи.

«А теперь о Каменной бабе, – продолжает письмо журналист. – По легенде, она приехала на лошади из Белогорья – старинного хантыйского селения недалеко от устья Иртыша. Во многих исторических источниках отмечается его глубокое сакральное значение и всеобщее почитание аборигенами. Один из казачьих отрядов Ермака разорил Белогорское княжество в надежде забрать Золотую бабу – языческую святыню из якобы чистого золота. Не получилось. Ханты тайком переправили ее в уединенное место, а куда? Версии расходятся: в Приказымье или кондинскую тайгу, Согом или еще куда-то. По легенде, она ехала на конях, но вблизи Согома кони увязли в болотистую землю, а она превратилась в камень. Это место поклонения знающих людей. Промышляющие здесь охотники всегда кладут перед «бабкой» гостинцы – кусок хлеба, папиросу или просто капнут водки. Иначе удачи не будет».

Конец пути
Автор письма утверждает, что само название населенного пункта Согом и речки Согомка не имеет перевода на русский язык.

– Наш поселок стоит далеко в сибирской глубинке, с трех сторон он окружен водой. Зимой путь к нему лежит по зимнику через таежные болота, летом можно добраться только на вертолете, и то лишь раз в неделю. «Согом» в переводе с хантыйского означает «остановка, конец пути», – ответила на вопрос журналиста местная жительница Кристина Кунякова.

Кроме того, она рассказала о ритуале пурлахтэн:

– На речке, во время рыбалки, делают пурлахтэн, угощают хозяина воды, а в лесу, на охоте, – хозяина леса. Сразу же, как приходишь и себе пищу готовишь, так сначала поставишь еду в сторонку на пенек или еще на что и говори: «Сегодня я тебя угощаю, а завтра ты меня угости. Дай мне удачи, добычи». И проси все, что тебе надо. А спустя какое-то время берешь и сам ешь. Надо обязательно взять и самому кушать. А то хозяин может подумать, что эта пища несъедобная.

Личина
«Однажды в поисках грибов в согомском лесу я буквально наткнулась на вырезанную на стволе личину, порядком обветшавшую, но ее назначение мне никто так и не объяснил».
На этот вопрос о личине на дереве мы нашли ответ в интернете.

Карсикко – это дерево, преимущественно хвойное, определенным образом обрезанное или затесанное, которому придавался мифический смысл. На деревья наносили изображения, в том числе и личины. Знаки на деревьях имели у древних народов как практическое, так и ритуальное, обрядовое значение.

С карсикко связан целый комплекс обычаев и обрядов жизненного цикла, а также календарной и промысловой обрядности. Деревья-знаки обладали сакральной оберегающей силой и отграничивали освоенную человеком и «окультуренную» территорию от остальной, неосвоенной или малоосвоенной «природной» среды. Карсикко вырубались после смерти родственника в непосредственной близости от дома, где он жил, или на его могиле. К деревьям-знакам приносили жертвы умершим в виде еды, приготовленной из первого урожая зерновых, ухи первого улова.

Интересный факт



В Согоме родился Александр Баширов – советский и российский актер кино, телевидения и озвучивания, кинорежиссер, сценарист, продюсер, режиссер видеоклипов.
Роли в кинофильмах «Асса», «Игла», «Красный лед. Сага о хантах» и др.

Общение с душами умерших

«В Согоме особенное кладбище – таких в округе сохранилось несколько. Я знаю только три – в последнем мансийском пауле на Тапсуе Советского района, Верхних Нарыкарах и в Согоме, – вспоминает Альбина Глухих. – Я как-то была участницей кладбищенского обряда. Манси посыпали муку или крупу вокруг могил-домиков и что-то пели-говорили. Уходили мы оттуда, расставляя ноги над тлеющей в костре чагой, таким образом очищались».