Война украла детство у целого поколения, рожденного с 1928 по 1945 год. Детям слишком рано пришлось стать взрослыми. Читайте о жизни ребенка войны – Евдокии Артемьевны Шивторовой из поселка Луговского Ханты-Мансийского района.
Тяжелое детство
Евдокия Артемьевна родилась 14 марта 1935 года в деревне Матка Ханты-Мансийского района. Когда началась война, ей было всего шесть лет. В семье было шесть детей. После объявления войны почти всех мужчин из деревни забрали в армию – остались старики, женщины и дети.
– Работали в колхозе с утра до позднего вечера. Дети уже с 6–7 лет картошку сажали, окучивали, помогали копать, в 10 лет сено заготавливали, а с 12 – рыбачили наравне с взрослыми. Крупную рыбу сдавали на рыбучасток, а мелкую разрешали раздавать населению. Такая вот работа была, некогда было бегать, дурачиться. Хлеба давали очень мало, жили на картошке и рыбе, – рассказывает Евдокия Артемьевна.
Пища была скудной, рыбу съедали, кости сушили, толкли в ступке, добавляли картошку, лебеду, крапиву и пекли лепешки – вместо хлеба. Кишки, максу, икру разрешали забирать с местного рыбучастка домой, вот из этих отходов и готовили жир, которого хватало на всю зиму. Электроосвещения не было – жир наливали в баночки, делали фитиль, поджигали, этим и освещали помещения. К концу войны в деревню провели радио – слушали последние известия.
После войны в избах зажглись лампочки Ильича. Стали давать больше хлеба, появились сахар и конфеты.
Жизнь во время войны
– Одежды и обуви практически не было. Ходили все лето босиком. Под осень грели ноги в реке: там вода была теплее. Зимой шили бродни, чирки из кожи животных, набивали в них сено и так ходили, – вспоминает ветеран.
Из овечьей шерсти вязали длинные носки выше колен. Спичек не хватало. Когда в доме нечем было разжечь камин (так называли в те годы обыкновенные печи), бежали с котелком для углей в пекарню. Серафима Ильинична Ковалдина, работница пекарни, никогда не отказывала, давала ребятам горящие угольки – этим и разжигали в избах камины.
Потеря близких
На фронт из деревни забрали 20 мужчин, а вернулось всего 3–5 человек. У Евдокии Артемьевны погибли все пятеро братьев.
– Похоронки приходили по почте, если звенит колокольчик – везут почту. Плакали все, если кто-то получил похоронку: люди жили очень дружно, никто никого не обижал. Отца убили 25 июня 1942 года в Ленинградской области. Нынче осенью ездила туда, где он погиб, нашла часть, в которой он воевал, общую фотографию, в книге памяти написала о нем.
30 лет в медицине
Евдокия поступила в фельдшерско-акушерскую школу (ФАШ) поселка Ханты-Мансийска.
– Мама приходит и говорит мне, что Ковалдины собрались в какой-то «фарш» учиться: «И ты, давай, иди узнавай». И я пошла. Проучилась четыре года и затем 30 лет работала фельдшером. В поселке Шугур – три года, в Белогорье – столько же, а после меня перевели в поселок Луговской, здесь и живу, – говорит Евдокия Артемьевна.
В 1985 году она вышла на пенсию, сидела с внуками и правнуками. Сейчас редко выходит из дома – только за лекарствами и в храм в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница», да летом огородом занимается.
– Добрая, заботливая, никогда не просит помощи, все делает сама, но всегда готова помочь другим, – рассказывает о своей прабабушке Владислав Денисов.
Опубликованных комментариев пока нет.