Медузья ферма

Начну с небольшой вводной, чтобы все понимали, о чем этот текст. Весной 2014 года в одном из ведущих интернет-изданий страны Lenta.ru произошли кардинальные изменения. Объединенная компания «Афиша-Рамблер-SUP» освободила от должности главного редактора Галину Тимченко, руководившую изданием десять лет. Вместе с Тимченко «Ленту» покинул почти весь коллектив редакции и чуть позже основал в Латвии русскоязычное издание Meduza. Весной текущего года «Медуза» объявила о том, что проведет в течение одной недели школу журналистики в Риге. Наряду с другими тремястами журналистами я подал заявку и... попал в число тех 25 счастливчиков, которые прошли отбор... 

Как дошел до такой жизни?

За деятельностью редакции Галины Тимченко я следил еще с ранних студенческих лет, когда была Lenta.ru. 12 марта 2014 года я по привычке открыл «Ленту» и увидел сообщение: «Дорогим читателям от дорогой редакции». Дочитав его до конца, я не сразу поверил в то, что произошло. И какими правдивыми оказались последние слова в том тексте: «Беда в том, что вам, кажется, больше нечего читать». Поэтому, когда я в октябре наткнулся на «Медузу», моей радости не было предела. Не могу сказать, что я не читал другие издания, но ведь у каждого есть что-то любимое, не так ли?
В марте мне на глаза попалось объявление о том, что редакция «Медузы» организует курсы для русскоязычных журналистов и медиа-менеджеров из стран СНГ и Европы. Заявку на курсы для репортеров я подал незамедлительно, хотя не особо рассчитывал на успех. Ведь с журналистской «кухней» на тот момент я был знаком менее года. Да и по образованию я политолог. А ведь одним из условий поездки был именно журналистский опыт... Поэтому я заполнил анкету, отправил ее на адрес редакции и постарался забыть об этом, тихо лелея внутри себя совсем маленькую надежду «а вдруг?».

Кто-то поехал общаться с чиновниками и политиками, кто-то (и я в том числе) отправился в лагерь к сирийским беженцам

Сказать, что я был удивлен, когда меня одобрили – это как ничего не сказать. Забегая вперед, поделюсь, что меня до самого конца обучения терзал вопрос  – почему я? Об этом потом спросил главного редактора «Медузы» Ивана Колпакова.
- В общем мы получили около 800 заявок. Где-то 450 на курсы менеджеров, остальные на курсы репортеров. Первыми занималась Галина (Тимченко, – прим. авт.), а вторыми я. Как отбирал? Сугубо субъективно! – ответил мне Колпаков в личной беседе, так, по сути, и не удовлетворив моего любопытства, ведь из Югры я был один. 
Утром следующего дня я рассказал об этом родной редакции «СТ». Коллег новость удивила не меньше меня, но мою стажировку они одобрили. И я начал сбор документов для поездки в Латвию.
Добро пожаловать в редакцию

Только я успел скинуть вещи в хостеле, как нас тут же повели на первую пару. Вела ее сама Тимченко. Она рассказала слушателям обоих курсов - какими будут медиа в ближайшее время. Не буду раскрывать всех подробностей того разговора и прогнозов эксперта, но посоветую следить за социальными сетями.
После пар нас повели в редакцию. Никогда не думал, что целый штат популярного интернет-издания можно разместить… в квартире! Да, в квартире на улице Карла Вальдемара расположилась вся редакция. Там же проводят летучки, там же делают сайт, там же дежурят по ночам. Ничего сверхъестественного. Правда, в самой редакции мы были недолго. Все-таки люди сидят, работают, а тут в квартиру заходят 50 человек. Сразу. Толпой. Какой тут рабочий настрой? Все только расспрашивают и фотографируются, как японские туристы.
Тяжело в учении

Занятия проходили в помещении рижского филиала Стокгольмской школы экономики. Каждому курсу выделили собственную аудиторию. Некоторые лекции были совместными, и в таких случаях в помещении даже яблоку негде было упасть.
Лекторами были сами сотрудники «Медузы» и приглашенные специалисты. Так, первую пару второго дня провела Катерина Гордеева, бывшая ведущая и автор документальных фильмов на НТВ. Ее лекция была посвящена сложной теме о журналисткой этике. Гордеева на реальных примерах поясняла, как действовать журналисту, чтобы не потерять лицо. Но каждому в аудитории она дала возможность самостоятельно, про себя, ответить на главный вопрос - в какой момент журналист перестает работать по профессии и начинает служить по вызову?.. 
А вечером случилась презабавная история с моими «одноклассниками». Они отправились в бар, а в итоге оказались в пять утра где-то посреди латвийского небытия. Единственным опознавательным знаком была только вывеска Kaputsk («Капуцк»). Первую пару, естественно проспали, так как добирались до Риги чуть ли не пешком. Зато потом эту историю пересказывали всей «Ферме» (такое название получила школа).
Выход в «поле»

В конце третьего дня всех репортеров поделили на пять команд и каждой дали свою тему. Я попал в команду, которая работала над темой сирийских беженцев в Латвии. Как страна ЕС Латвия также должна была у себя разместить часть вынужденных переселенцев. Их расположили на территории бывшего городка офицеров ПВО – Муциниеки. Мы с коллегами распредели между собой задачи. Кто-то поехал общаться с чиновниками и политиками, кто-то (и я в том числе) отправился в лагерь к сирийским беженцам. 
От Риги до Муциниеки ровно час езды. В автобусе я все думал, как же мы найдем там этих беженцев? Кто нам даст с ними поговорить? И тут меня словно услышал «бог журналистики»: в поле зрения мне попала девушка арабской внешности. Когда она выходила из автобуса, то мы с коллегами быстро подбежали к ней. Оказалось, что она волонтер из Ливии, которая приехала помогать беженцам. Она провела нас до центра размещения, куда нас отказались пускать, а директор даже просто общаться, узнав, что мы журналисты. 
Мы уже были готовы опустить руки, как возле ворот центра повстречали мужчину лет 50-ти. Он рассказал нам о том, как содержат вынужденных переселенцев из Сирии в Латвии. В день им выдают всего лишь 3 евро (притом что только на скромный завтрак у меня уходило 2 евро), а в неделю – килограмм риса.
В этот день всех прибывших беженцев собирались везти на курсы в Ригу. Мы попытались узнать что-то у сопровождавших их переводчиков, но они настойчиво делали вид, что не понимают, о чем мы. Дабы не упустить момент, мы решили, что один из нас отправится вместе с ними на автобусе на курсы. В конце концов, никто не мог нам запретить пользоваться общественным транспортом.
И тут мы натыкаемся на машину «Первого канала»... Журналисты которого, заметив троих людей с диктофонами и распознав в нас своих коллег, спрашивают: «Чьих будете?».  Я даже растерялся в тот момент – скажешь из «Сургутской трибуны», то получишь ненужный встречный вопрос, мол, что в Латвии забыл, не Сургут же... Поэтому я со всей уверенность ответил, что все мы из «Медузы» (да простит меня за эту ложь родная редакция).
Вечером, когда мы собрали весь материал, сели отписывать каждый свою часть. Работу над текстом закончили ближе к трем часам ночи. Угадайте, кто не пошел на первую пару?
...Что мне дала поездка? Я посмотрел на свою профессию (не ту, что в дипломе, а ту, в которой я весь сейчас) другими глазами, под другим ракурсом. Приобрел новые контакты (уверен, мало кто в Сургуте может похвалиться номером телефона латвийского депутата) и завел новых друзей. Я понял, что я не один. И что сургутские/югорские журналисты – не одни. И вообще маловажно, откуда ты, если ты – журналист.