«Нас не посвящали в подробности…»

«Служба в армии — значимый и необходимый период в жизни молодых людей, пройти его нужно каждому — честно, не теряя головы», — таково мнение ветерана Афганистана Юрия Манихина, машиниста бульдозера Сургутского ДРСУ.

Парашюты и марш-броски
По окончании вечерней школы в 1978 году Юра Манихин был призван в ряды Советской Армии. Про события в Афганистане народ СССР еще ничего не знал.
До получения повестки Юра успел совершить три прыжка с парашютом, что было максимумом для старшеклассника. Это, а также состояние здоровья и физические данные, способствовало зачислению парня в ряды ВДВ.
С группой молодых омичей он прибыл в Литовскую ССР, где в деревушке Гайжюнай базировалась десантная учебная часть. При распределении интересовались, какую специальность призывники хотели бы освоить. Списки для командиров или операторов-наводчиков Юрий пропустил и записался в роту механиков-водителей, думая на перспективу: после службы он собирался пойти по стопам дяди, который работал на спецтехнике в нефтяной компании.
Рота из 30 человек полгода провела за партами, на практических занятиях — учились ремонтировать и мыть до блеска машины, а  также на полигонах, совершая учебные вылеты и прыжки с парашютом, марш-броски в полной боевой экипировке через лес, поле, болота на 20 и более километров. Параллельно курсанты осваивали тактику, стрельбу, рукопашный бой, ориентирование на местности и литовский разговорник. Юрию очень нравилась напоминающая военно-спортивный лагерь атмосфера.
На следующие полгода десантников всех подразделений перевели в Витебск (Белорусская ССР) — на основное место дислокации 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. В целом здесь лишь увеличились масштабы учебных выбросок. И если в первой учебке все мальчишки были одинаковыми, как цыплята в инкубаторе, то здесь новобранцы сильно отличались от матерых солдат.
 
Основная ударная сила
Конечно, никто из них не подозревал о том, что в марте 1979 года, во время мятежа в городе Герат, последует первая просьба афганского руководства о прямом советском военном вмешательстве (всего таких просьб было около 20). Началось усиление наших войск у советско-афганской границы и подготовка к возможному десантированию в Афганистан их дивизии, которой отводилась роль основной ударной силы в предстоящих событиях. 12 декабря на заседании Политбюро будет принято решение о вводе войск в Афганистан.
10 декабря по личному приказу маршала Устинова по сигналу «Сбор» была поднята 103-я гвардейская воздушно-десантная дивизия.
— Все пять тысяч человек по боевой тревоге отправили куда-то эшелонами, — вспоминает Юрий Манихин. —  Мы прибыли на военный аэродром в районе Брянщины, где в полной безвестности и готовности к отлету провели более двух недель. На построении перед самой посадкой командующие все-таки предупредили о предстоящем участии в секретной операции: «мол, там будет все, но вы — люди военные». На вопрос: кто желает остаться, из строя не вышел никто.
— О том, что держим путь в Афганистан, мы узнали примерно за пять часов до прибытия, когда  самолеты приземлились на дозаправку в Ферганской долине. В этот момент нам выдали запасные боекомплекты. Нас не посвящали в подробности операции, но, заинтригованные происходящим, мы готовились к чему-то интересному.
…В ночь на 27 декабря в аэропорту Баграм самолеты садились конвейером, выгружая военнослужащих. До рассвета колоннами БТР и БМД советская десантура первой въехала в Кабул и рассредоточилась по позициям. К полудню части 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии взяли под свой контроль все обозначенные районы столицы — от аэропорта до Министерства обороны и телецентра, вечером успешно штурмовали дворец Амина. Юрий был в группе, которая, вытеснив афганский десант, заняла старейшую крепость Бала-Хисар и впоследствии использовала ее как основную базу.
 
Суровые уроки Афганистана
— Первый наш выход в рейд был странным, — рассказывает Манихин. — Мы отрядом шли впереди, следом, прикрывая нас, — афганцы. Когда начался обстрел, поддержки сзади почему-то не оказалось (и еще долго у нас не получалось взаимодействие с местными вояками, пока командиры не догадались выставлять их впереди колонны)… С того же момента исчезли все иллюзии — появились первые погибшие. Потом в боях всякое видел. Даже часто думал: «Если суждено — лучше сразу погибнуть, но не остаться калекой». Каждый вечер на построении был «разбор полетов» во избежание глупых трагедий — кто виноградом во дворе соблазнился и нарвался на бандитов, кто, дурачась, на курок нажал…
— Был и с нами случай поучительный. В рейдах по горам, с места, где не пройти технике, мы обычно шли пешком с полным боекомплектом. Иногда часть снаряжения оставляли, чтобы было легче. При очередном таком подъеме произошло жестокое столкновение с бандой мятежников: по нам лупили со всех сторон. Когда все боеприпасы закончились, я, атеист, искренне перекрестился. С тех пор оставшиеся в живых вооружались с запасом.
Через 11 месяцев вернулся домой. Больше всего радовало видеть здоровыми родных. Как и все «афганцы», по возвращении не сразу пришел в себя, дико  щемило чувство несправедливости: как люди могут вести обычный образ жизни, когда там стреляют и гибнут наши пацаны? И долго необъяснимо тянуло обратно. Но со временем отошел. Уехал с дядей на Север. С тех пор наслаждаюсь суровой романтикой покорителей тайги, бороздя ее на ГТТ, БАТ или вездеходе. Работал в Сургуттрубопроводстрое, позже реорганизованном в трест СМТ, потом — в УТТ НГДУ «Быстринскнефть», а с 1997-го — в Сургутском ДРСУ.
За участие в военном конфликте Юрию Манихину, как и его ровесникам-сослуживцам, наград не вручали — тогда их еще попросту не придумали для воинов-афанцев, потому в коллекции Юрия Петровича — только юбилейные медали. А вот полк, в котором он служил (из трех строевых Витебской  дивизии) награжден Орденом Кутузова II степени. Вообще, десантники дивизии 26 декабря 1979 года первыми входили в далекую, выжженную солнцем страну. Уходили последними. Они умело действовали в критической обстановке, в сложных географических и климатических условиях. И в 1980 году на боевом знамени 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии появился Орден Ленина.