От Березово до Уренгоя

Югорчанам это имя хорошо известно – Лев Ровнин. Именно благодаря ему была испытана открытым способом березовская скважина, которая 21 сентября 1953 года дала газовый фонтан.
По сути, этот фонтан и открыл Западно-Сибирскую нефтегазовую провинцию. А последующие найденные месторождения нефти только убедили даже самых скептически настроенных в правильности вектора поиска, который определял главный геолог Главтюменьгеологии.

«Жила бы страна родная…»
В основе фильма «Главный геолог» воспоминания коллег, дочери Натальи Никульшиной, учеников, ветеранов геологоразведки. Кадры кинохроники переносят нас в середину прошлого века, когда в Западной Сибири появились геологи. Беспокойные, жаждущие дела, способные идти на риск без оглядки на окрик начальства.
«Когда мы открывали месторождение, то пели песни и пили шампанское. Когда случился Усть-Балык, Бахилов, секретарь Сургутского райкома, привез нам ящик шампанского – 25 бутылок! Мы устроили пикник», – говорит Лев Иванович в кадре.
Но до пикника столько всего пришлось пережить. Сколько гипотез проверить, сколько скважин испытать!
Профессию геолога часто называют романтической. Но это еще и школа выживания. 
«Не было дорог, транспорта, но мы доставляли необходимое оборудование на буровые, – вспоминал Ровнин. – В пятидесятые годы у нас, геологов, главным транспортным средством был танк Т-34. С него срезали броню, снимали башню – и таскали на нем громоздкую технику. Также мы использовали и артиллерийские самоходные установки. Дело в том, что тракторов хронически не хватало, и ни на чем другом, кроме военной техники, преодолеть западносибирские болота было невозможно. Всю зиму мы возили по замерзшим болотам технику, а летом бурили. Первые вертолеты Ми-1 у геологов появились только в 1959-м…»

Выговор от министра
За березовский фонтан Ровнин получил выговор от министра нефтяной промышленности СССР Николая Байбакова. Но не сильно расстроился, да и сам Байбаков потом говорил: «Победителей не судят, ты на меня не обижайся!»
А дело было так.
«В сентябре 1953 года из Березовской опорной скважины мы получили мощный газоводяной фонтан, – рассказывал Ровнин. – Там работала Березовская буровая партия, которую возглавлял вначале Быстрицкий, а затем Сурков и старший геолог Пастухова. Мною было принято решение опробовать пласт открытым забоем. Однако бригада, сильно понизив давление, нарушила технологию: 21 сентября 1953 года газ рванул и выкинул наши пятидюймовые трубы на расстояние 200 метров. Как они через вышку прошли, никто не мог понять. Меня упрекали в том, что я настоял на открытом забое».
В Березово приехала комиссия министерства нефтяной промышленности, возглавляемая начальником Главнефтегазразведки В. И. Кулявиным в составе главного геолога А. А. Шмелева и инженера по технике безопасности С. Н. Лютова.
Работа на фонтане осложнялась морозной погодой. Буровая вышка превратилась в огромную ледяную пирамиду. Ледяным куском убило инженера по технике безопасности главка Лютова.
По словам Ровнина, аварийный газовый был слышен в радиусе 30 километров. Местное население было напугано. Побросав в лодки свои пожитки, усадив детей, захватив живность, люди стали убегать на противоположный берег Северной Сосьвы.
В Березово говорили: как только геологи выкачают газ, поселок обвалится. Секретарь райкома партии даже просил Ровнина выступить с лекцией в клубе, чтобы успокоить людей. «Березово не уйдет под землю, – убеждал местных жителей Ровнин. – Не уезжайте, не бойтесь».
Березовское газовое месторождение стало невероятной удачей и победой геологов. 

Дальше на Север!
Геологи шли дальше на Север. Не может быть, что ближе к Ледовитому океану недра были бы бесплодны. Когда на структурных картах Ровнин увидел уренгойскую «аномалию» протяженностью 200 километров, ему страшно стало: сколько же там будет газа!
«Уренгой привлекал меня давно. Я видел: здесь будет мощнейшее месторождение в стране. Потом оказалось, что оно крупнейшее не только в стране, но и в мире.
А сначала, когда я высказывал это свое предположение, в том числе и в ЦК, мне не верили, а некоторые даже крутили пальцем у виска: с ума-де он сошел, что ли? Но я продолжал твердить свое», – вспоминал он.
…На седьмой сессии Международного нефтяного конгресса, состоявшейся в Мехико в 1967 году, академик А. А. Трофимук докладывал о новых нефтегазоносных провинциях СССР. Говоря о Западно-Сибирской провинции, он заявил, что ее нефтегазовый потенциал превышает (в нефтяном эквиваленте) 100 миллиардов тонн. Эта оценка, как рассказывал сам Трофимук, привела участников конгресса в состояние, близкое к шоку. Докладчику посыпались вопросы с просьбой подтвердить названную цифру прогнозной оценки. Тогда он мелом написал эту цифру на доске. Сомнения были рассеяны: Западно-Сибирская нефтегазовая провинция – самый богатый не только в СССР, но и в мире нефтегазовый район. Геологи ликовали. 
Главный геолог Главтюменьгеологии разделял эту радость победы.

Справка
Л. И. Ровнин (1928–2014) – один из первооткрывателей Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции, участник открытия и разведки 150 месторождений нефти и газа.
Выпускник Саратовского университета приехал в Тюмень в 1951 году. В 24 года стал главным геологом Тюменского управления геологии. В 1964 году ему присуждена Ленинская премия, а в 1968-м присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Автор более чем 160 опубликованных научных трудов. 17 лет возглавлял Министерство геологии РСФСР.
В 2004 году на мемориале «Звезды Югры» в Ханты-Мансийске в честь Льва Ровнина был установлен памятный знак.