Поймите меня!

Многие родители разводят руками, сталкиваясь с проблемами подросткового возраста у своих детей. Кажется, в них столько лени, агрессии, безразличия к своему будущему... Но многие свои реакции и поступки дети еще не могут анализировать, не понимают, что с ними происходит, и замыкаются в себе. Помочь подросткам могут родители. Как это сделать, рассказывает психолог-­консультант центра психолого­-педагогической реабилитации и коррекции АУ ДПО ХМАО – Югры «Институт развития образования» Евгения Гильманова.

– Чем вызвана замкнутость ребенка?

– При современном ритме жизни внутреннее одиночество не редкость. Родители заботятся о ребенке, но так устают на работе, что даже в выходные не находят сил пообщаться с ним. А сталкиваясь с подростковыми переменами – грубостью и непредсказуемым поведением, – чувствуют бессилие и отступают.

Но необходимо найти силы для диалога с подростком, хотя в 12–14 лет ему интереснее общаться со сверстниками, чем с родителями. Тем не менее, признавая право подростка на поиск собственного пути, важно помнить: ребенок нуждается в поддержке родителей и границах, которые устанавливают взрослые.

Нельзя воспитание подростка свести к нежным словам – не менее важно договориться с ним, что можно, а что нельзя, у кого в семье какие обязанности.

– Часто ли у детей желание замкнуться, отчуждение от взрослых начинается с неуспеваемости в школе?

– В психологии даже есть термин «стигматизация», означающий наделение человека уничижительным ярлыком, в результате чего он сам может поверить в свою никчемность. Конечно, подростки особенно чувствительны к таким ярлыкам. Увы, не всем педагогам хватает сил и компетенции для работы с более сложными детьми. И вот вместо того, чтобы разобраться, почему ребенок не проявляет интереса к учебе, учителя в бессилии начинают твердить, какой он непутевый.

Родители обычно в таких ситуациях впадают в одну из двух крайностей: либо безоговорочно принимают сторону учителей, либо говорят, что ребенок прекрасен, а во всем виновата школа. Обе позиции неконструктивны. Нужно подробно разобраться в конфликте: в чем претензия учителя, в чем недовольство подростка? Так можно найти общие цели и достигнуть ясных договоренностей между конфликтующими сторонами.

– А если поддержки нет, велика ли вероятность, что подросток замкнется или даже уйдет из дома?

– Подростку в любом случае нужен круг, в котором его принимают и ценят. Сегодня чаще подростки уходят от одиночества в интернет. Внешне это выглядит более благополучно – они не нюхают клей, не воруют магнитолы из машин, но для психики это все равно риск.

– Пока у ребенка переходный возраст, разве родители – авторитет?

– Они могут и должны быть авторитетом для своих детей. Но, к сожалению, удается это не всегда. Ведь в подростковом возрасте ребенок делает важное открытие – у него есть свой внутренний мир, который чрезвычайно интересен. Если же родителям нет до этого дела, то крайне мало шансов сохранить свой авторитет. Дети часто не прощают такого невнимания к себе, понимая: внутреннее важнее внешнего. Они видят себя изнутри, свою сущность, мысли, черты характера… Им хочется этим поделиться. А не с кем.

Чтобы сохранить родительский авторитет, нужно поддерживать с подростком доверительные отношения и самим жить интересной жизнью.

– Доверительные отношения? В переходном возрасте?

– Если без доверительного общения на протяжении 13–15 лет вы в один прекрасный вечер решили поинтересоваться, что же там чадо пишет в дневнике, то реакция будет резкой и грубой. Но идти на контакт все же надо, и здесь есть беспроигрышный прием: люди будут открываться вам, если вы начнете открываться им. Родители тоже были в переходном возрасте, как-­то чудили: пробовали первую сигарету, писали на заборе или нецензурно ругались… Ваш опыт проживания кризисных ситуаций для него гораздо интересней, чем истории из книг. Ребенок часто не видит в родителе человека, потому что мы усиленно его прячем, оставляя на поверхности только то, что можно назвать машиной по жизнеобеспечению.

– Родители должны быть интересными людьми. А если нет?

– Часто, становясь родителями, мы перестаем жить собственной жизнью. Первые годы после рождения ребенок забирает столько внимания, что у мамы не остается сил ни на какие книги, кроме детских, а папа ничем не успевает интересоваться, кроме работы и обеспечения семьи. Дети растут, как и их запросы, и мы, взрослые, привыкаем к чисто технической функции – накормить, одеть, обеспечить. И отчасти перестаем быть собой, становясь неинтересными ребенку. Но как только вы решите для себя, что важнее – быт или что-­то большее, тут же появится время на интересы ребенка.

– Проверку себя нужно начать с вопроса: приносит ли мне радость моя собственная жизнь?

– Очень полезный вопрос. Если ваш ответ «да», то в целом все у вас в порядке. Если же никаких страшных событий не произошло, а вы злитесь и унываете, значит пора что­-то менять. Часто причиной уныния становится загнанность, систематическая усталость. Но всех денег не заработать. Помните, как сказано у Булгакова: человек смертен, и, что еще хуже, внезапно смертен. Стоят ли заработанные вами деньги того времени, которое вы не провели с детьми?

Если же дело в раздражении на жизнь, то помните: кроме вас самих, никто ничего в ней изменить не сможет. Важно понимать, что именно те родители, которые воспринимают жизнь как радость, вернее станут для детей настоящим авторитетом. По одной простой причине – за такими людьми действительно хочется расти.