Судьба и лирика души сибирского поэта

Сергей Ильиных в прошлом году отпраздновал 55-летний юбилей. За годы своей профессиональной карьеры на территории Уральского федерального округа он воспитал целую плеяду журналистов.

Ильиных прекрасный семьянин и творческая личность. У него есть жена, дочь и два внука. В самом начале беседы Сергей Владимирович по-доброму усмехнулся и сказал, что на самом деле очень тяжело сходится с людьми. Он любит уединение и в то же время ненавидит одиночество. И этот явный диссонанс просто жизненно необходим поэту, потому как в его сознании рождаются новые мысли и ощущения. Сергей Владимирович ценит в людях порядочность и считает, что порядок должен быть во всем: в мыслях, образе жизни, отношении к себе и людям. Он убежден, что порядок цементирует жизнь, не дает ее разрушить.

Знакомство

При первом знакомстве с этим суровым, на первый взгляд, человеком мне захотелось как можно лучше его узнать. Вы спросите, почему? О его глазах действительно можно сказать — «зеркало души». Именно по глазам мы прочитываем человека. И с книгой жизни и лирики Ильиных мне посчастливилось познакомиться лично, что называется, из первых уст. Удивительно, но с Сергеем Владимировичем, несмотря на его своенравный и горделивый характер, мы очень быстро нашли общий язык. Искренне он поведал мне о своих детских годах, проведенных в Шадринской школе-интернате, и многом другом. Это сокровенная история его семьи, которую он бережно хранит в своей памяти уже более 50 лет, идеально вплетая то колоссальную грусть и боль, то радость и умиротворение в строки своей поэзии.

Рождение

10 января 1964 года в городе Шумихе на юге Курганской области, несмотря на большие проблемы со здоровьем, Ильиных Нина Федоровна родила долгожданного для мужа богатыря Сергея. Казалось бы, что еще нужно для счастья? Теперь у Ильиных есть три лапочки-дочки и младший сыночек! Но, видимо, судьба-злодейка решила испытать членов семьи на прочность. И спустя двенадцать дней после родов — 22 января — Нина Федоровна умерла…

Позднее в одном из стихов Ильиных напишет пронизанные болью и горечью этой утраты строки, посвященные маме:

«Я под этой смертной крышей

Принял самый первый бой.

Мама, мама… Неужели

Все — история: роддом

И двенадцать дней сражений

Меж сиротством и родством».

Вернемся к событиям, происходившим далее. Кто бы мог подумать, что после смерти жены Владимир Васильевич, так сильно мечтавший о сыне, решится на отчаянный поступок... Он отказался от своих детей. Людмилу (1951 года рождения), Любовь (1953-го) и Татьяну (1954-го) распределили по детским домам. Так как Сергей был совсем крохой (до года детей не распределяли — прим. авт.), почти год он прожил в кабинете главного врача больницы.

Что на самом деле подтолкнуло главу семьи на этот шаг, неизвестно. Возможно, он побоялся не справиться с воспитанием четырех детей, да и в одиночку поднять грудного ребенка не каждому мужчине под силу. И при этом Владимир Ильиных получал копеечную зарплату простого кочегара. Безусловно, это решение нелегко ему далось.

«После того, как я год прожил в кабинете главного врача Шумихинского роддома, меня отправили в Шадринский дом малютки (там с года до трех). А потом — в Сухринский детский дом, позже его расформировали и меня определили в Ольховский детский дом. Об этом детском доме я уже много что помню. О той жизни написано в моем стихотворении «Убегающий отрок», — признается Сергей Ильиных.

Пристанище

О своем взрослении в Шадринской школе-интернате для слепых и слабовидящих детей Ильиных вспоминает с особым чувством благодарности педагогическому коллективу. Кстати, в прошлом году со дня основания этому образовательному учреждению исполнилось 85 лет.

Несмотря на трудности адаптации детей к условиям школы-интерната, Сергей Владимирович подчеркивает, что они жили дружно. В памяти рассказчика до сих пор свежи интернатские дни, детские забавы и приготовление ребятами мороженого:

«Мы брали стакан, заливали в него молоко, добавляли сахар, хорошо размешивали, а затем бежали на улицу, чтобы зарыть заветный стаканчик в сугроб. Место со спрятанным лакомством мы обязательно помечали палочкой. На следующий день откапывали спрятанный стаканчик, тогда вкуснее этого мороженого для нас ничего не было!» — немного смущаясь, признался Сергей.

В школе-интернате педагогам было категорически запрещено выделять детей, показывать особое отношение к любимчикам. Однако, как говорит Ильиных, «я всегда чувствовал, что ко мне иначе относились, мне доверяли». В семь лет у него выявили проблемы со зрением. И уже в восьмилетнем возрасте он стал носить очки. «Меня все время хотели усыновить, то цыгане, то армяне, я все хохотал: надо же, сейчас бы милостыню просил или торговал бы арбузами!» — с самоиронией говорит Ильиных. Но как только руководство государственного «дома» сообщало об имеющихся у мальчика родных сестрах (а без получения их согласия процедура усыновления считалась невозможной — прим. авт.), потенциальные опекуны сразу же меняли свой выбор в пользу других сирот.

В детстве Сергей мечтал стать режиссером, и поэтому тема кино и все, что с ним связано, больше всего интересовали мальчишку. Основную часть времени он занимался самообразованием, много читал, коллекционировал афиши, открытки, журналы, буклеты, значки, марки, спичечные этикетки.

«Дерево держится корнями, а человек семьей»

Обретение семьи в лице старшей сестры, которая нашла Сергея спустя годы, как глоток свежего воздуха взбодрило его, наполнило иным смыслом интернатские будни мальчика. Об этом счастливом событии в своей жизни Сергей Владимирович рассказывает так:

«А потом меня нашла старшая сестра, они писали везде письма, и из Ольховского детдома им пришла бумажка, что, да, ваш брат находится на воспитании у нас. Люда приехала уже беременная. Я помню ее с животом. Уревелась вся, нашла наконец-то… Мне было тогда пять лет. А в шесть ей уже разрешили забирать меня на выходные. Помню, как меня первый раз сфотографировали тогда, поставили на табуретку в пимах (смеется), одели на меня галстук. Такой маленький Сережа Ильиных с печальными глазками стоит на табуретке, еще без очков был! Еще жуть как кошек боялся. В детских домах же нельзя было никакую живность держать. Я впервые увидел кошку, когда сестра привезла меня к себе. Дом у нее был такой старокупеческий (двухэтажный), их семья жила и ее мужа родители. Бабушка, как увидела меня, говорит своему: «Левка, давай Сережку усыновим, хороший мальчонка-то будет!». А еще с ними жила Левкина мать — старая бабушка Зина, которая пазила папиросы Беломорканал и кашляла. И дедушка Лева сам пазил эти папиросы. У меня прям картинка до сих пор перед глазами стоит: сидит, форточку откроет, курит, кашляет и кашляет, как там жить можно было в прокуренном и прокашлянном во всем? Это было что-то, конечно! А тут еще кот черный и огромный, казалось мне, как бросится мне на колени. Он — от души, познакомиться, а я-то соскочил, глаза большие выпучил, все на меня смотрят, ничего понять не могут, а я смотрю на этого кота, и у меня так сердце колотилось. Положили меня спать на раскладушку, а я уснуть не могу, все думаю, что сейчас кот набросится. Таких страхов детских натерпелся (смеется). Потом мы с котом подружились, я его гладил, играл с ним, подкармливал».

Наш герой впервые узнал, что такое крепкие объятия, поцелуй, чаепитие в кругу родных. Жизнь Сергея наполнилась яркими красками и неутомимым ожиданием встречи с кровными родственниками. Людмила тоже была счастлива, что ей все-таки удалось его отыскать, и сильно боялась вновь потерять с ним связь.

«А я ведь твой папка!»

История встречи Сергея Владимировича с отцом — Владимиром Васильевичем, который часто прикладывался к рюмке, и сейчас стоит у меня перед глазами. По мере щемящего сердце повествования Ильиных, в моей голове тут же вырисовались образы, предметы и эмоции происходящего там.

«С отцом сначала меня сестра познакомила. Люда представила мне его просто как дядю Володю. А он потом подошел ко мне и сказал: «А я ведь твой папка! Я бросился к сестре и со слезами стал спрашивать, почему он говорит, что мой папка? Сестре ничего не оставалось, как признаться. Тогда мне лет семь-восемь было...».

Собеседник с блеском в глазах вспоминает, как приходил к отцу в кочегарку, а тот угощал его чаем и вкусными конфетами. Он, кстати, научил Сергея готовить блюдо под названием «тюря» (в семье Ильиных ее очень любят и называют «сухарница» — прим. авт.). Ее ингредиенты — сухари, лук репчатый, соль, перец. Все это заливается кипятком, добавляется сметана или сливочное масло. И вкусное, а главное сытное блюдо на скорую руку готово!

Ильиных также рассказал, что отец много курил и долгое время жил у своей тетки по матери — Марьи Ивановны Сибирцевой. А после ее смерти дом был продан. Владимир Васильевич купил небольшой «домишко и доживал там».

«Отец в Шумихе работал кочегаром на пищекомбинате, где выпускали газированную воду, конфеты, печенье, пряники. Я, бывало, приду в кочегарку, у него кулечек для меня, все свеженькое! Он еще пять копеек дает, в кино, говорит, сходи. У него была сила воли, он не бросал слов на ветер. Год мог не пить и никакие праздники, юбилеи не могли его с пути свернуть, говорил: «Я в завязке!». Но чем ближе подходил конец завязки, тем более он становился раздражительным и в первый же день напивался в стельку», — с грустью вспоминает Сергей Владимирович.

Умер Владимир Васильевич в 1980 году от цирроза печени. В память об отце его сын написал стихотворение «Уральская наливная» (именно эти яблони росли в саду возле его дома — прим. авт.).

Проза жизни

Сергей Ильиных с особым упоением рассказывал, что мечтал связать свою профессиональную деятельность с кинематографом. Более того, юноша даже успешно прошел творческий конкурс для поступления во Всероссийский государственный институт кинематографии имени С. А. Герасимова:

«Я хотел стать режиссером. Мне нравилась именно постановочная часть. Когда-то я занимался киносъемкой, выбирал натуру, кадры. Мне даже в школе выделяли специальные деньги, чтобы я мог покупать и пленку, и химикаты. У меня был монтажный столик, кинопроектор «Каштан», который работал как вперед, так и назад. Снимал, проявлял, монтировал сам. Потом я написал письмо во ВГИК, мне прислали условия поступления. Надо было пройти творческий конкурс. Я все собрал: фильмы, фотографии, стихи, рассказы, рисунки и отправил бандеролькой. Сестра мне помогла это сделать, денег дала. Из Москвы прислали ответ, что я прошел творческий конкурс и теперь могу подать заявление на имя ректора института. Я поехал, написал заявление на поступление в мастерскую кинорежиссера Марлена Мартыновича Хуциева. Конечно, я сильно волновался, был огромный конкурс, и что меня удивило, туда поступали мужики, у которых за спиной уже что-то есть, которые уже не один пуд соли слопали. Понимаешь? И я там, мальчик из детского интерната, не нюхавший пороху! Не целованный девками! Конечно, они уже все институты пооканчивали, шли, осознанно понимая, зачем это им. В общем, не получилось, значит, судьба такая! Я приехал обратно и поступил в Шадринский педагогический институт на учителя русского языка и литературы. Однако судьба меня закинула в журналистику. И, как оказалось, это мое!»

Первый сборник стихов Сергея Ильиных «Печальная симфония» вышел в свет в 1994 году. Второй — «Пик новолунья» — в 1996-м. Третий «Тавро козерога» — в 2004-м. «Видения на рассвете» — четвертый сборник был издан в 2012 году. Пятая книга «Три возраста мечты» — в 2019-м. Кстати, в нее вошли не только стихи, но и частушки про самого поэта. Плоды творчества — поэтические сборники — автор с любовью называет своими детьми. А по сему признается: не может выделить, что какой-то лучше, а какой-то хуже.

О журналистике и журналистах

«Меня всегда привлекало слово как таковое. Я всю жизнь занимался самообразованием, выписывал кучу журналов и газет. У меня было горячее стремление научиться писать хорошие тексты. Тогда было много толковых журналистов, было у кого учиться. Скажу прямо, журналисты «Комсомольской правды» мне всегда нравились, у них были великолепные репортажи и очерки. Отдельно отмечу Василия Михайловича Пескова с его рубрикой «Окно в природу», Ольгу Андреевну Кучкину. Сейчас там — Дарья Асламова, она великолепный репортер. Она залазит туда, куда мужики-то никогда не залезут. У нее замечательный слог, я преклоняюсь перед ней как журналистом.

Журналисту важно понимать, как идет логическая цепочка, о чем нужно прямо говорить, а что можно запрятать в контексте, оно само собой прочитывается. Этому просто так не научишься, надо читать журналы, газеты, художественную литературу. А еще слушать. Ухо – оно такое! Стихи, когда пишешь, обязательно нужно вслух прочитывать. Зачем? Чтобы слышать, что ты там наваял! Ухо часто слышит и выхватывает то, что ты глазом не видишь! Это касается звукописи, точных или неточных рифм. Тут тоже есть свои тонкости и детали, и в журналистике то же самое! В любом писательском труде свои нюансы».

Лирика души

После разговора с Сергеем Владимировичем мои стереотипы об интернатском воспитании, озлобленных и неудовлетворенных жизнью детях канули в Лету. Судьба буквально с первых дней его рождения дала понять, что его жизнь не будет простой. Он рос без родительской любви и благодарен родным сестрам за то, что они от него не отвернулись, отыскали и никогда не винили в смерти мамы:

«Лично у меня иногда возникало такое ощущение, что я родился и повлиял на жизнь мамы… Но это чисто мои внутренние «тараканы», сестры никогда… Сестры сделали все, чтобы найти меня!»

Ильиных с особой теплотой и уважением говорит о своих воспитателях, педагогах и долгих годах, проведенных в Шадринской школе-интернате:

«Я ездил на 85-летний юбилей. Там, в музее, есть моя фотография и все книги, которые я выпустил. Я с первого класса уже толстые книги читал, талант — он или есть, или его нет! Это дар свыше! У любого ребенка есть свой дар, главное вовремя заметить и развивать его в этом направлении. Я танцевал, выступал в художественной самодеятельности. Солировал в хоре, стихи рассказывал, вел концерты как конферансье, лепил, занимался фотографией, киносъемкой, собирал летописи в нашем школьном кинотеатре «Юность», стенды оформлял, афиши рисовал. Помню, как-то раз в нашу школу комиссия из Госкино приехала, так они опупели, когда увидели оформление стендов и коридоров. Мы с Галиной Ивановной Виноградовой, учителем по изобразительному искусству, все оформляли. Так у столичной делегации шары на лоб полезли, они удивленные говорили, что в московских кинотеатрах такого оформления нет! А у нас была связь с городским комитетом по кинопрокату, они-то и давали нам оформительский материал (раньше же хорошо работало бюро пропаганды советского киноискусства, так называемое БПСК, которое выпускало всякие буклеты, фотографии, целые наборы фотографий и снимков, цветные журналы, афиши)».

Вопреки всем тяготам, выпавшим на его участь, Сергей Владимирович не растерял истинных человеческих качеств, где доброта и порядочность — превыше всего. Таков и лирический герой сборников сибирского поэта. Воспитанник школы-интерната пробился в жизни и всегда готов протянуть руку помощи тем, кому она необходима.