Судьба с видом на буровую

Попасть в эту «воронку» судьбоносных открытий повезло Геннадию Лёвину.
Его бригада разрабатывала Самотлор с начала его промышленного освоения. Лёвинцы первыми среди бригад Западной Сибири пробурили миллион метров скважин. Но сначала надо было оказаться в Сибири…

Корни
Лёвин родился в Баку – городе нефтяников. На берегах Каспийского моря нефть добывали с древних времен. В Баку семья Лёвина попала в драматические обстоятельства. В начале века дед Николай – крестьянин Пензенской губернии – поехал на заработки на реку Лену. Вернувшись домой, купил пять десятин пахотной земли. Семья жила в достатке: три коровы, лошади, овцы, куры…
Но в 1929 году Лёвиных раскулачили, выгнали на улицу вместе с детьми, а добротный дом новая власть забрала под сельсовет. Дети уехали в Баку. Там у Михаила Лёвина в 1938-м и родился сын Геннадий.

– Отец работал на промысле, но сильно тосковал по родине. И когда открыли «второе Баку» (Урало-Поволжье), он перевез семью в Сызрань. Директором конторы бурения, где работал отец, был Виктор Иванович Муравленко, – рассказывает Лёвин.

Тогда, конечно же, никто не мог знать, что пути Лёвина-младшего пересекутся с Муравленко в Тюменской области.

Муравленко позвал в Сибирь
Лёвин стал буровым мастером в 23 года, причем его бригада считалась лучшей в Отрадном.
В 1968-м Муравленко позвал Лёвина в Тюмень. Начальнику «Главтюменнефтегаза» требовались высококлассные специалисты, способные разбудить недра Западной Сибири.

– В Сургут прилетели в конце февраля, – продолжает Геннадий Михайлович. – Морозец всего-то градусов 17–18. Мы приободрились: зима совсем не страшная, напрасно пугали! Но вскоре нас погрузили на вертолет и доставили в Нижневартовск, а там минус 40! Поселили в единственном на ту пору клубе, поставили 20 кроватей на сцене. Занавески повесили. Живите!

И мы взялись за дело. Когда глубокую скважину стали бурить, инструмент прихватило. Тогда и поняли, что такое бурить при низких температурах. Сами-то ничего, а инструмент крошился. Вскоре мы открыли Мыхпайское нефтяное месторождение – оно до сих пор работает.

Самотлор: как объять необъятное
На Самотлоре его бригада увидела большую нефть.

– Месторождение на «мертвом озере» уже открыли, но его масштаб еще мало кто представлял. Хотя геологи нам говорили: в этом озере извлекаемых запасов три миллиарда тонн! Но представить этот объем трудно.

Первую скважину бурила бригада Степана Повха, а следующую – лёвинцы. Та скважина, кстати, за года дала миллион тонн нефти. Лёвин говорит, что первые скважины были щедрыми на нефть, и вся жизнь нижневартовцев была подчинена добыче. Только она имела значение. Нижневартовск выглядел непрезентабельно: балки и несколько деревянных домов. Ни в кино с женой сходить, ни мороженое детям купить.

– Но через год нашего пребывания построили кинотеатр. Помню, смотрели фильм про индейцев с Гойко Митичем в главной роли, был такой известный актер из ГДР. На экране – зной, солнце, Гойко с голым торсом. Мы вышли из кинотеатра, а там минус 57. Ничего не видно из-за морозного тумана, дышать трудно. Это была самая низкая температура, которую мне довелось ощутить на Севере.

Лёвин говорит, что вначале не знали, как к Самотлору подобраться. Опыта эксплуатации месторождений на болоте не было. Ученые и инженеры мозговали: что предпринять? То ли осушить болота вокруг месторождения, то ли соорудить на нем эстакады и бурить с площадок, как на морских нефтепромыслах в Баку. Был еще вариант – слить озеро Самотлор в реку Вах, уже начали копать траншею.
Но Муравленко со своей командой решили бурить прямо на болотах, создавая искусственные острова для буровых вышек.
Идем на рекорд!
В 1970 году Геннадий Михайлович Лёвин со своим коллективом установил два всесоюзных рекорда – по коммерческой скорости бурения и по проходке на бригаду. Бригада прошла скважину № 9-бис на Самотлорском месторождении за 124 часа при норме 16 суток. При глубине скважины 2 145 метров коммерческая скорость составила 12 455 метров на станок в месяц. Никому из буровиков страны еще не удавалось достичь подобной скорости на такой глубине.
Это его бригада впервые в стране пробурит свыше 100 тысяч метров скважин. Именно с этого рекорда начинается движение бригад-стотысячниц на югорской земле. Левин и сегодня горд: его бригада 9 раз добивалась максимального в стране результата по годовой проходке. Никто не сумел обойти лёвинцев.

– Сейчас меня спрашивают: зачем надо было рекорды в бурении ставить? Да все просто: сегодня рекорд, а завтра норма. Все подтягивались. Мы же понимали, нефтяные деньги страну кормят, а тогда зерно за границей покупали.

Он соревновался с бригадами Шакшина, Петрова, Китаева, Громова, но при этом они все дружили. Помнит, как Владимир Богданов, будущий глава «Сургутнефтегаза», начинал свой трудовой путь на буровой Самотлорского месторождения осенью 1973 года.

– Тогда он был просто Володя, худенький паренек, выпускник Тюменского индустриального института, который по распределению был направлен в Нижневартовское управление буровых работ № 1, – рассказывает Лёвин. – Он попал, можно сказать, в самую гущу нефтяных дел: Самотлор гремел на всю страну! Бригада наша к тому времени была знаменита. Володя, наверное, немного тушевался, но проявлял пытливость. Всем интересовался, не лентяйничал. Я тогда подумал: совсем еще мальчишка, но какой упорный…

«Лоббист»
Лёвин при всех своих заслугах и наградах лишен всякого пафоса. Прост в общении и всегда, сколько его помню, с улыбкой. Даже суровые мужики в бригаде подмечали: «Наш бригадир улыбчивый».

– Когда мне присвоили звание Героя Социалистического Труда, многие были уверены, что эта звезда дала мне много льгот и привилегий. Да ничего подобного! Правда, в московский театр можно было получить дефицитный билет, чем я, не скрою, пользовался.

Хотя Лёвин был беспартийным, тем не менее, его выдвинули в депутаты Верховного Совета РСФСР, избрали одним из восьми заместителей председателя. Там он подружился с писателем-фронтовиком Юрием Бондаревым.
Лёвин вел прием своих избирателей и в Сургуте, и в Нижневартовске. Со своими депутатскими корочками кому квартиру выбьет, кому детсад. «Лоббист» Левин помог построить в Нижневартовске Дворец культуры, больницу.

20 сургутских лет
В 1981 году он возглавил Сургутское управление буровых работ № 2. Его долго уговаривали перейти на руководящую должность, а он уперся: «Как я, елки зеленые, бурение брошу? Бригада – это мне понятно, а с бумагами не хочу возиться». Но, возглавив Сургутское УБР-2, еще раз доказал, что спустя рукава работать не умеет.
Вскоре все бригады управления стали «стотысячниками». У Лёвина получилось сформировать, без сомнения, лучший проходческий коллектив страны. Несмотря на все сложности девяностых годов, Сургутскому УБР-2 удавалось ежегодно наращивать объемы производства. Шаг за шагом, рекорд за рекордом. Да разве не рекорд – целых 20 лет возглавлять управление буровых работ? У Лёвина так вышло...
По мере сил он навещает Югру, каждый раз удивляясь переменам, происходящим в крае. Только что вернулся из Когалыма, где открыли сквер имени Валерия Грайфера, начальника «Главтюменнефтегаза» в середине восьмидесятых.

– Город современный, с театром, картинной галереей, а какой там океанарий мирового класса! И никаких пробок!

Лёвин сохранил какую-то юношескую способность восхищаться.
Он не считает, что сегодня, когда на слуху только имена владельцев компаний, время героев и рекордов прошло.

– Что вы! Герои есть! Когда-то моя бригада пробурила на Самотлоре один миллион метров скважин. А недавно узнал, что бригада мастера Геннадия Мужикова из нашего Сургутского УБР-2 уже два миллиона прошла. Так что, есть у нас последователи, – говорит Лёвин, улыбаясь своей знаменитой улыбкой.

Он так и остался оптимистом.

Геннадий Лёвин Герой Социалистического Труда, почетный гражданин Югры, буровой мастер

- Я горжусь тем, что оказался в северном крае, когда только все начиналось. Западная Сибирь, Югра – моя вторая родина. Таких открытых, надежных людей, какие живут на Севере, разве где-нибудь еще встретишь?