«Урай не рай», – предупреждали первопроходцев

Западная Сибирь после первых фонтанов, известивших об огромных запасах нефти, со всей страны собирала лучших из лучших добытчиков. Начиналось промышленное освоение…
«Я работал буровым мастером в Башкирии. Дела у нас шли неплохо. Бригада была не на последнем счету. В Башкирии мастера известные. До 1964 года я не представлял, что такое урманы, морозы, когда металл крошится. А тут все иначе. Необжитые земли. Все с нуля. Чтобы не спать в палатках, сами срубили себе избы. Продуктов не было. Да что там говорить – картошка и та в дефиците: на первое – макароны, на второе – макароны…»
Был еще смешной случай, о котором Григорий Кузьмич любил рассказывать:
«Везу жену из Башкирии в Урай через Тюмень, а там встречаем в аэропорту одного знакомого. Жена, смотрю, глаз не сводит с его сапог. Что такое? А у него сапоги все в дырках. «Мошка сожрала!» – объясняет он».
Петров тогда подумал: сейчас жена испугается и вернется в Башкирию. Но не тут-то было: «Нина северные испытания выдержала стойко и меня всегда поддерживала в моей «цыганской» жизни».
Он не любил говорить пафосно, но с чем сравнить освоение западносибирских недр за короткий срок? Григорий Кузьмич долго подбирал слова, а потом сказал: «Это как освоить новую планету».
И все вдруг становилось понятно. И масштаб, и новизна дела…
Поэтому ему так шла последняя прижизненная награда: это когда в сентябре 2016 года на главном фасаде здания Музея геологии, нефти и газа в Ханты-Мансийске зажглась его «звезда». Планета Григория Петрова.
«Вся страна работала, чтобы освоить Сибирь. Несмотря на суровый климат, сюда приезжали со всех уголков нашей страны», – сказал тогда Григорий Кузьмич в ответ на поздравления губернатора Югры Натальи Комаровой.
Так уж был воспитан: немного стеснялся, когда его чествовали (звезду Героя Соцтруда он получил в 1973 году). Всегда говорил: «мы с бригадой», «один в поле не воин».
Через несколько дней после церемонии, за три месяца до 85-летия, его не станет. Земным делам свойственно завершаться.

Из семьи репрессированных
Родился Петров в Башкирии в 1931 году. Отец работал счетоводом в колхозе, в 1940-м был арестован. «Враг народа» –  так звучало обвинение.
«У матери нас осталось четверо: две дочери и два сына. Брат мой служил на Дальнем Востоке. Когда отца арестовали, он написал письмо Сталину, решил объяснить вождю, что отец ни в чем не виноват. Ответа мы не получили. В 1958 году отец был реабилитирован. Но никто не был наказан за ложный донос, за смерть моего отца. Я читал материалы дела, когда архивы стали открываться. Это, конечно, горькие страницы нашей истории».
В войну, как и все его сверстники, Гриша работал в колхозе. Деревенские ребятишки вместе со взрослыми бороновали пашню, возили по весне семена, работали сеяльщиками. Учитель математики, рассказывал Петров, все приговаривал: «Без труда не вытащишь рыбку из пруда». Но им и говорить об этом не надо было. «Взрослые сражаются на фронте, а мы что – прохлаждаться будем?»
Когда брат пришел с фронта, у них состоялся мужской разговор. «Надо идти в ремесленное!» – твердо сказал Николай.
И Григорий пошел. Страна только-только восстанавливалась из руин.
Ишимбаевское ремесленное училище № 21 готовило буровиков геологоразведки. Учили на совесть. Из стен училища вышло пять будущих Героев Социалистического Труда. Из них четверо – Ричард Аллаяров, Анатолий Шакшин, Александр Суздальцев и он, Григорий Петров, – оказались на передовой освоения тюменских кладовых. В Западную Сибирь приглашали на работу самых квалифицированных специалистов, и оказалось, что лучших буровиков готовили в ишимбаевском училище.
В шестидесятые годы внимание страны приковывала Западная Сибирь.
«В 1964 году моя бригада в полном составе снарядилась на Север. Что нами двигало? Длинный рубль? Но, надо сказать, буровики и в Башкирии неплохо зарабатывали, к тому же быт был уже обустроен. Скорее, нам хотелось оказаться в центре событий, там, где будет происходить что-то важное», – рассказывал Петров.
Когда оказался в Тюмени, в нефтедобывающем объединении, неожиданно встретил там Исянгулова.
«С Авзалетдином Гизятулловичем я был знаком с 1953 года. Когда-то в Башкирии он «крестил» меня в буровые мастера. Оказалось, что Исянгулов назначен директором Шаимской конторы эксплуатационного бурения № 3 треста «Тюменнефтегазразведка», впоследствии переименованной в Урайское управление буровых работ «Главтюменнефтегаза». Туда, на Шаим, и направили мою бригаду».
В 1964 году бригада Григория Кузьмича приступила к бурению первой эксплуатационной скважины на Шаиме – начиналась эпоха большой нефти. И он был у ее истоков. Шаимскую нефть, которую Петров доставал из глубины недр, признали потом лучшей в стране. Шаим называли школой рекордов по коммерческой скорости бурения скважин и проходке на бригаду. Работали там «три богатыря» – Петров, Шакшин и Ягафаров. Буровые мастера соперничали между собой, но при этом протягивали руку, когда кто-то из них в этом нуждался.
«В Башкирии, откуда я родом, мы бурили скромно – до 15 тысяч метров скважин в год. А в 1968 году на Шаиме прошли 50 тысяч. Такая арифметика», – рассказывал Петров в интервью «Новостям Югры». 
Он скромно умалчивал о том, что никто в Союзе на ту пору не дотянул до такой отметки, только его бригада. Петровцы пробурили на Шаиме около пятисот скважин. Но рекорды пришли не сразу. 2 августа 1964 года бригада мастера Петрова приступила к бурению скважины № 500 – первой эксплуатационной скважины в Западной Сибири на Трехозерной площади. Бурили 26 дней при норме 32. Первая скважина оказалась «сухой». Расстроились, конечно. Но уже вторая дала нефть. Петров всю жизнь соревновался, азартен был. Страна ставила планку, а он с лихвой ее перевыполнял. Рекорд за рекордом. Хотелось быть первым.

На Самотлоре
И тут заговорили о Самотлоре. Колоссальные запасы! Невиданный масштаб! В Нижневартовск отправились лучшие буровые бригады. Петров опять сказал своим мужикам: «Поехали!» 
В конце 1971 года Урайское управление буровых работ под руководством Исянгулова, где работал Петров, было переведено в Нижневартовск на освоение Самотлорского месторождения. Шакшин, Ягафаров, Петров опять работали рядом, как когда-то на Шаиме.
На Самотлоре Петрова ждали новые испытания. Настоящее бедствие для буровиков – болота. С наступлением оттепели они оживали. Ни проехать ни пройти. Как только наступали холода, Самотлор разбуривали кустовым способом, применяя наклонно-направленные скважины.
В 1974 году бригада Петрова вступила в соревнование с бригадой Лёвина и обязалась пробурить сто тысяч метров скважин. Вскоре все газеты сообщили, что бригады Г. М. Лёвина, Г. К. Петрова, В. Т. Громова, Г. П. Еремина дали по сто тысяч метров проходки. Рекорд буровиков стал новостью дня для всей страны. Такое трудно сегодня представить. А к Петрову в бригаду приезжали фотографы, журналисты, писатели, артисты. Им хотелось познакомиться с человеком, который лучше всех знал, как надо забуриваться. А что тут рассказывать? Это было дело его жизни.
Помню его слова при нашей последней встрече:
«Я никогда не жалел, что в 1964-м приехал в Сибирь. Понимаете, никогда».