В окопах и на подступах к Самотлору

В 2020 году у центрального офиса «Самотлорнефтегаза» в Нижневартовске появилась Аллея памяти. Это дань уважения легендарным первооткрывателям уникального месторождения, которых сначала объединила война, а затем – Самотлор. Памятные стенды рассказывают о боевых подвигах и не менее героических буднях первооткрывателей месторождений. О ком-то мы, журналисты, много писали (например, о Григории Норкине или Юрии Эрвье), но есть имена, не такие громкие, без которых история легендарного месторождения была бы неполной.
Таким необходимым Самотлору стал Семен Малыгин.

«Метр с кепкой», или Кто идет в связисты
Бурное освоение недр Сибири началось после Великой Отечественной войны. И на передовой нового дела оказалось много фронтовиков. В Сибирь пришли геологи практически с фронта.
Бесстрашие, с которым они сражались на войне, умение действовать вопреки обстоятельствам потребовались и в мирное время. Фронтовики не подвели.
В годы войны Семен Малыгин был связистом. В армию его призвали в январе 1943 года и направили в город Кунгур, что на Урале, в шестой запасной полк.

«Профессия электромонтера и мой малый рост (друзья, подсмеиваясь, говорили: «метр с кепкой») определили мою военную судьбу – быть связистом. Командир полка как-то сказал: «Связист должен пройти там, где мышь себе проложила тропинку», и добавил: «Мал золотник, да дорог». Так началось мое знакомство с военными науками», – рассказывал Семен Лукич своему другу Владимиру Салмину о начале боевого пути.

Сжал в зубах телефонный провод
Война для него по-настоящему началась с битвы на Днепре. По словам Малыгина, перед ним и двумя его товарищами поставили сложнейшую задачу: установить связь с первой группой пробившихся на противоположный берег советских солдат. Деревянный плот, на котором связисты преодолевали водную преграду, рассыпался от разрыва снаряда. Семен сжал в зубах телефонный провод и поплыл вперед. Связь с наступающим подразделением была обеспечена. Медаль «За отвагу» стала его первой боевой наградой.

«Чернело небо от вражеской авиации. «Юнкерсы» заходили по кругу один за другим, бросали бомбы, расстреливали пехоту из пулеметов. Вода в Днепре бурлила и кипела. Но переправа благодаря умелым действиям наших солдат жила, действовала», – вспоминал позже боец.

Вскоре пришлось форсировать реку Южный Буг. Солдаты начали возводить переправу, и в это время начался ночной обстрел. Устранить повреждение на линии между батальоном и полком – такую задачу поставило командование перед Семеном.

«Снаряды и мины крошили провода, – рассказывал он позже. – Я трижды сращивал разрывы. Последний оказался особенно большим, так как взрывная волна далеко разбросала провода. Обнаружив один конец, включился в сеть, доложил об обстановке. Потом продолжил поиски. Наконец нашел второй. Крепко держал оба конца провода в руках, но соединить их не удавалось. Так и держал до прихода помощи, за это и получил награду».

«Самураи расползлись по горам и сопкам»
Под Кенигсбергом Малыгин получил ранение в руку и попал в госпиталь. Там его и застало известие о Победе. Мечтал поскорее попасть домой, в Исетский район, откуда был родом. Но состав Оршанской дивизии, в которую к тому моменту вошел Семен Малыгин, перебросили на восток, где формировался Забайкальский фронт.

«Дорогие родные мои, домой пока не ждите. Японские самураи расползлись по горам и сопкам, так что пока мы еще воюем», – сообщал он в своем письме домашним.

С японцами Малыгин вел бой на вершине Большой Хинган. Красной армии удалось выйти в Маньчжурию. Здесь Семен Лукич получил медаль «За боевые заслуги».

Без открытий геологу нельзя
В 1950 году вернулся домой, в село Верх-Бешкиль. Много повидавшему фронтовику было всего 25 лет. В Тюменской области еще только разворачивались работы по поиску нефти и газа. И Семен недолго думая записался на шестимесячные курсы бурильщиков. В те годы разведка велась на юге области.
Вместе с другим известным буровым мастером Николаем Мелик-Карамовым пробурил не один десяток скважин. Десять лет поисков только прибавляли разочарований: на юге Тюменской области нефти и газа не оказалось. Хотя сколько источников минеральной воды открыли!
Стало понятно: надо двигаться на север. Без открытий геологу нельзя. Но не все были готовы поменять климат, покинуть обжитые семейные гнезда. А Малыгин решился. Ему хотелось увидеть настоящий нефтяной фонтан. И он его увидел – благодаря знакомству с Урусовым, с которым бурили еще в Абатском районе, а затем около Верхней Тавды. Подружились они тогда крепко, оба – фронтовики. Семен Урусов в 1943-м семнадцатилетним ушел на фронт. Прошел всю Европу, с войны вернулся в 24 года.
В июне 1960 года бригада Урусова получила в Шаиме первый фонтан нефти в Западной Сибири, а уже в ноябре 1960-го Малыгин возглавил буровую бригаду Шаимской экспедиции. Именно на шаимской земле им довелось пережить радость открытия. Малыгин говорил, что здесь он понял: геологоразведка и есть его жизнь.



На Мегионской площади
Между тем эпицентр открытий смещался к Среднему Приобью.
Мегионский фонтан случился весной 1961-го, затем осенью того же года открыли Усть-Балыкское месторождение. Буровую бригаду Малыгина в полном составе срочно перевели в Мегион. Располагавшийся там колхоз, как писали в своих репортажах восторженные журналисты, «плавал над огненным океаном». Геологи пришли, чтобы этот океан вскрыть.
Первое время рабочие с семьями жили в балках. Вместе с ними и семья Малыгина. От мороза задубевали полушубки, в которых так и ложились на ночь. Раскаленные докрасна железные печки лишь на несколько часов согревали времянки: если не подтопить ночью, к утру волосы пристывали к подушке. Начальнику экспедиции Владимиру Абазарову приходилось работать на два фронта: строить столовую, пекарню и запускать буровые.
На большинство площадей первыми приходили буровики из бригады Григория Норкина. Бригада Малыгина первой пробурила скважину Р-6 на Мегионской площади. С нетерпением ждали результатов. Но нефти не было.
Поехали на другую точку этой же площади. Испытания показали: есть нефть! Следом новый фонтан, полученный уже на Ватинском месторождении. Затем еще и еще. Малыгинцы стали первооткрывателями Черногорского месторождения. Первыми были и на Сороминской площади. После бригады Норкина малыгинцы бурили на Самотлоре вторую скважину и опять получили фонтан нефти. Удача с тех пор не покидала бригаду.
В 1966 году Малыгина наградили орденом Трудового Красного Знамени.

Ученики Лукича
У него было много учеников. Особенно Малыгин выделял Бориса Хохрякова, который начинал в его бригаде помощником бурильщика. Это был первый рабочий на этой должности с высшим образованием.

– Семен Лукич в то время уже был достаточно зрелым и опытным мастером, – вспоминал в одном из интервью о своем наставнике председатель думы Югры Борис Хохряков. – Фронтовик, имевший массу военных наград, он был очень въедливым и дотошным человеком. Если он давал задание, то всегда требовал скрупулезного его исполнения и никогда не упрощал задачу. У него была потрясающая работоспособность. Ведь работа, честно говоря, у нас была собачья: все время в «поле», очень мало выходных. Это сейчас дороги есть, к буровой можно на машине подъехать в любое время. А в те времена буровая – это локальное производство, «пятачок» в тайге или среди болот, куда добраться можно только вертолетом, и то если погода летная… Буровому мастеру нужно было десять раз все просчитать наперед, чтобы на буровой хватало запасных частей, имелся достаточный запас ГСМ, химреагентов, долот, продовольствия, жилья и так далее… вплоть до сменных рукавиц, крайне необходимых там. Все эти «премудрости» Лукич, как мы его называли, отлично знал и, конечно, потихонечку обучал нас.

…Полвека назад, весной 1971 года, за выдающиеся успехи в развитии геологоразведочных работ и разведке месторождений полезных ископаемых Семену Малыгину присвоили звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
Легендарный буровой мастер похоронен в Тюмени в 2008 году.