Валерий Гарипов: «Лучшей жизни не придумаешь, чем та, что мы прожили на Самотлоре»

– Валерий Зайнуллович, как вы знаете, силами научного сообщества страны готовится к изданию «Академическая история Югры». Один из томов затронет хронику освоения недр Западной Сибири, начавшегося в середине ХХ века. Вы были свидетелем и участником тех событий. При каких обстоятельствах оказались на Самотлоре?

– Я родился в 1944 году в Татарии, в селе Каргали, окончил среднюю школу, и меня, как выросшего без отца, должны были отправить на учебу в военно-медицинскую академию в Ленинград (всего одно льготное место предоставили в этот вуз). Но я отказался. К тому времени решил, что буду геологом. В 1961 году поступил в Казанский университет, с третьего курса меня забрали в армию (тогда не было отсрочки для студентов), служил в Ленинграде, в войсках связи ПВО страны. Там я получил радиотехническое и математическое образование, потому что командир отделения был аспирантом кафедры высшей геометрии. И те, кто не хотел чистить картошку, решали интегралы на скорость.
Армия мне здорово помогла, это я понял позже, когда после окончания университета приехал работать в Томскую область – в Александровскую геологоразведку, это в 80 километрах от Нижневартовска.
Сейсмик по образованию, я занимался каротажем, проработал два с половиной года, и меня пригласили в Нижневартовск, поскольку я был знаком со всеми современными методами каротажа, так необходимыми Самотлору.
В столице Самотлора собрал группу очень хороших специалистов, как я говорю, со «штучными мозгами», практически со всей Западной Сибири, и мы создали и внедрили цифровую регистрацию и обработку на ЭВМ промысловой геофизической информации. В стране этого еще никто не делал, мы были первыми в Советском Союзе!
Я занимался наукой и производством, написал диссертацию, а потом три года работал главным инженером треста «Нижневартовскгеофизика», еще три – управляющим треста.
Это были самые продуктивные годы, мы обслуживали бурение и ввод до 7,5 миллионов метров бурения добывающих скважин и проводили геофизический контроль за разработкой 16 тысяч скважин только на Самотлоре. Объемы удваивались каждые два года! Самотлор стал площадкой внедрения самых передовых методов и технологий в геофизической отрасли. Нам, конечно, не хватало представлений, что же в мировых компаниях внедряют геофизики. И когда границы открылись, мы стали жадно изучать мировой опыт. Понимая, что отстаем, приложили все усилия и вскоре успешно интегрировались в мировое геофизическое сообщество. Забегая вперед, скажу, что уже в 2000-х годах мы в геофизических методах ничуть не уступали таким компаниям, как «Шлюмберже».

– Какими были ваши первые впечатления о Севере?

– Я приехал, когда был построен только первый микрорайон Нижневартовска. Вокруг – бесконечные болота и редкие балки. Самая востребованная обувь – болотные сапоги.
У Александра Городницкого есть песня «Деревянные города». Там такие строчки: «А я иду по деревянным городам, Где мостовые скрипят, как половицы». Таким и был Нижневартовск.
С освоением Самотлора город превратился в большую стройку. Нижневартовск испытывал дефицит жилья и соцобъектов. Помню, как, будучи управляющим трестом, решил построить спортзал, чтобы с ребятами после смены играть в волейбол. Объект по всем документам значился как «овощехранилище». Спортзал было строить нельзя, поскольку это «нецелевое использование финансовых средств», могли привлечь к ответственности. Я, можно сказать, отделался легко. Каждый месяц ко мне приезжали ревизоры, и каждый месяц меня лишали премии и выносили строгий выговор. Но спортзал мы построили. Я понимал, как северянам важно иметь эту площадку, с раздевалками, душевой. У меня в тресте на тот момент было 8 волейбольных команд, в построенном спортзале занимались и детские танцевальные студии, различные секции. Спортзал был занят под завязку с 6 утра до 12 ночи.

– Как сегодня вы оцениваете потенциал Югры как нефтяного региона? Мы видим, как меняется структура топливно-энергетического баланса, доля нефти, судя по всему, будет сокращаться…

– Я всегда говорю: нет другого такого региона, который бы так мощно заявил о себе в середине прошлого века. По сути, страна до сих пор живет за счет того прорыва, который сделали геологи, нефтяники, газовики в Западной Сибири.
Мы более 50 лет добываем сибирскую нефть. Все эти годы Югра являлась территорией опережающего развития для нефтегазовой отрасли Советского Союза, а потом и России, а добыча и реализация нефти является важнейшим источником пополнения бюджета страны и повышения благосостояния жителей округа, население которого за эти годы выросло до 1,5 миллионов человек.



Конечно, длительная и интенсивная разработка нефтяных месторождений неизбежно привела к естественному спаду добычи нефти. Сегодня пласты, в которых были сосредоточены основные запасы углеводородов, на всех крупных месторождениях округа практически выработаны, и их обводненность превышает 90 процентов, при этом доля трудных запасов уже достигает 70–80 процентов. Новых Самотлоров, как понимаем, не предвидится. По разным экспертным оценкам, добыча нефти в округе снизится до 130–150 миллионов тонн к 2035–2040 году.
Что в этой ситуации делать? На взгляд экспертов Союза нефтегазопромышленников РФ, необходимо менять систему налогообложения на законодательном уровне и создавать условия для малых и средних предприятий в «нефтянке».
Между прочим, Самотлор не сказал еще своего последнего слова, там еще лет сто можно добывать нефть, если подключить науку и малый бизнес. Фонтанов не будет, но мы на Самотлоре добудем еще как минимум два миллиарда тонн нефти. А это значит, что у специалистов нефтяного дела будет работа еще не один десяток лет.
Кроме того, важно последовательно заниматься баженовской свитой, активнее привлекая научные кадры страны и современные разработки. Знаете, как было в США со сланцевой нефтью? Там работы в этом направлении велись с 1974 года, а успех пришел лет 15 назад. Сегодня две трети объемов нефти, которая добывается в США, – из четырех резервуаров нефтяных сланцев.
На мой взгляд, необходимо вспомнить и про принцип «двух ключей», вернув регионам полномочия по владению, пользованию и распоряжению участками недр наравне с федеральными органами власти. У регионов должно быть больше прав участвовать в этом процессе.

– Как вам кажется, какие факты, события, имена из истории освоения Западной Сибири незаслуженно забыты? Что важно не упустить, составляя академическое издание истории Югры?

– Наше Югорское землячество и Союз нефтегазопромышленников РФ делают все, чтобы не стерлась эта история освоения, которую делали люди особой породы. Кто-то не выдерживал, уезжал на Большую землю, но те, кто оставались, трудились на всю катушку. Мы успевали только в воскресенье после обеда сходить в баню, напряженная работа занимала шесть с половиной дней в неделю. До сих пор самые верные мои товарищи с Самотлора – Виктор Отт, бывший начальник «Нижневартовскнефтегаза», Анатолий Фомин, начальник управления буровых работ объединения в восьмидесятые годы. А как забудешь Николая Медведева, геолога редкого дарования, трагически погибшего в авиакатастрофе…
Чтобы вы понимали, какие были люди, расскажу такой эпизод. Когда Владимиру Литвакову, главному геологу НГДУ «Нижневартовскнефть», исполнилось 40 лет, мы с ребятами сбросились и в выходной день пригласили его в столовую отметить дату. Он был поначалу недоволен, ворчал на нас: не любил проявления внимания к себе, стеснялся. Работать умел, а отдыхать не привык. А человек был – глыба! С участием Владимира Уриелевича были введены Ватинское, Самотлорское, Аганское, Варьеганское, Северо-Варьеганское, Покачевское, Повховское, Поточное, Урьевское и другие месторождения. Литваков всегда выступал за бережное отношение к разработке Самотлорского месторождения, его по-настоящему тревожила ситуация, когда по указке сверху нефть варварски «вырывали» из недр, он был противником такого подхода и не боялся говорить об этом. Имя Владимира Литвакова, как и многих самотлорцев, с которыми мы вместе проживали такую счастливую самотлорскую жизнь, увековечено на стеле в честь первой скважины Р-1 на Самотлорском месторождении.
Для меня история Югры без самотлорских страниц, без этих имен, которые на стеле и в моей памяти, невозможна.

Справка
Председатель подкомитета по развитию нефтяной отрасли Торгово-промышленной палаты России, действительный член Академии горных наук, бывший заместитель министра энергетики РФ, один из учредителей Югорского землячества. В шестидесятые годы начинал трудовую деятельность в Ханты-Мансийском автономном округе, прошел путь от инженера оператора полевой геофизической партии до управляющего трестом «Нижневартовскнефтегеофизика».