Время воспитало нас очень ответственными

Когда Нина Батакова была руководителем совета ветеранов, она провела большую работу по сбору мемуаров, фото о леушинцах – участниках Великой Отечественной войны и трудового фронта. В этом ей помогли ее соратницы, члены совета Светлана Ситник и Альбина Ивашкеева. В этом номере мы публикуем воспоминания Нины Николаевны о ее детстве.
Я родилась 11 апреля 1941 года. В самом начале войны отца забрали на фронт. А когда война закончилась, мне только исполнилось четыре года, поэтому о том, как мы жили в войну, я ничего не помню. Отец вернулся весной 1947 года, но через полгода из семьи ушел. В тот же год у мамы умирает родная сестра, оставив ей в наследство пятилетнюю дочь.
Мама отказалась отдать ее в детский дом, хотя в то время жить было очень трудно. Спасала картошка. Блюда из нее мы старались разнообразить: то запекали в русской печи, то на железной, то целиком, то пластиками, то в мундире, то очищенную варили. А если удавалось приобрести какой-нибудь жир, то жарили.
Суп варили из крапивы, щавеля, картошки. Весной ходили по полям, выкапывали замороженную картошку, пекли из нее лепешки. В летнее время основной пищей для нас была трава: щавель, полевой лук, кислица, пучки, молодые сосновые шишки, молодая кора ивы, грибы, ягоды. В наших краях хорошо рождалась черемуха. Мы ходили за ней за речку вброд и приносили не по одному ведру. Потом сушили, мама увозила ее на мельницу, молола на муку, из которой ели кашу, пекли пирожки и так далее.
Хлеба мы почти не видели. Его давали по карточкам, но почему-то не всегда его можно было купить, и, когда маме это удавалось, она по кусочку приносила нам его в школу, и мы в перемену наслаждались этим лакомством, подолгу держа его во рту. Корова у нас была, но молока мы не пили. Весь удой мама уносила на «молоканку». Его там сразу сепарировали, сливки сдавали государству, а нам доставался только обрат. В нашей речке рыба не водилась, так как отходы от промышленных предприятий спускались в реку. И вот мы с удочками и бидончиками ходили за несколько километров пешком на озера рыбачить. Ловили пескарей. Мама нам их жарила на сковородке. Вот это была вкуснятина!



Обуви почти не было. Ждали весну, как только появлялись первые проталинки, мы босиком мчались «бегать». А в зимнее время починенные валенки порой приходилось носить по очереди. Носки и варежки мы вязали сами себе. И вообще, очень рано трудились, как взрослые. Как только подтает снег, мы всей семьей шли в лес готовить дрова на зиму. Мама топором подрубала дерево, а мы с другой стороны вдвоем подпиливали. Когда лесина упадет, пилили ее на чурки ручной пилой. Трудно очень было, но надеяться было не на кого. Потом мама оставалась, раскалывала эти чурки и складывала в поленницу, чтобы они сохли. Зимой на лошади она их вывозила. С раннего детства ходили на сенокос для колхоза. Пока были маленькие, верхом на лошади возили волокуши (сено) к стогам, потом и грести начали, и до косьбы дело дошло. В доме всегда было прохладно, дрова экономили, а после школы, чтобы  согреться, все лезли на русскую печку. Потом затопляли железную и одна за одной сползали с печи делать уроки. Маму мы в доме почти не видели. Она трудилась и день и ночь. И когда только она спала?
Война-войной, но мы, дети, для забавы тоже время находили. Зимой катались на школьных лыжах, на санках. Сами заливали горку и катались с нее, кто на чем. И для рукоделия время находили: вязали носки, варежки, шапки, шторы, скатерти, вышивали полотенца, дорожки. А мама зимними вечерами ткала половики, рогожи…
Ответственность была большая у нас, время воспитало нас такими.