Каким он был, таким остался

В одном из октябрьских номеров 1975 года в газете «Ленинское знамя», в рубрике «Твои люди, Север», вышла публикация «Такой он человек - Кайдан». В очерке рассказывалось о комсомольце Михаиле Сергеевиче Кайдане, который в ту пору работал на железной дороге, в Строительно-монтажном поезде №227.

Пригодился плафон

- В молодости был энергичным, и все, что касалось нашего предприятия, непременно волновало меня, - говорит Михаил Кайдан. - В этой публикации я как человек, болеющий за общее дело, высказался по поводу нехватки стройматериалов на железной дороге, об их качестве. Словом, рассуждал на производственную тему. Некоторые мои мысли цензура, а может, и сам автор не изложили. Зато в публикации сообщалось, что, дескать, я, активный гражданин, договорился с известным поэтом Робертом Рождественским относительно спортивной формы для хоккейной команды предприятия. Действительно, такой разговор с поэтом был, когда он приезжал на Самотлор в составе творческого десанта Союза писателей СССР. И фотография у меня сохранилась. Спустя время мне пришла телефонограмма с приглашением прибыть в Москву за формой. Отправился в столицу так, как сейчас на передачу «Поле чудес» телезритель едет. Мне дали ведро клюквы, ведро кедровых орехов и рюкзак рыбы. Красавец из тайги! В таком виде я прибыл на квартиру поэта по адресу: улица Горького,  9. Там меня встретила дочь Рождественского - Екатерина. Она куда-то позвонила. И сказала, что мне надо ехать в спорткомитет СССР. Мне там выдали: 20 комплектов защиты для полевых игроков, 2 вратарских, 30 левых и 30 правых клюшек и 5 вратарских. На радостях, загрузил богатство в машину и отправился в аэропорт. Все бы хорошо, но уже по приезде выяснилось, что у нас нет шлема для вратаря. Но мы нашли выход. Каска нашлась сразу. Строительная. Надо было что-то придумать с защитой для лица. В овощехранилище я увидел плафон из железных прутиков. Вот он нам и пригодился. Распилили его и шурупами прикрепили к каске. Вратарь гордился! Я тоже…

Наш паровоз… свалился

Наш герой строил железную дорогу для первого поезда. Ту самую, благодаря которой в 1976 году случилось знаменательное событие. Для этого 20 мая 1973 года в Нижневартовск был брошен десант из 20 человек. И в подмогу два вертолета.

- Дело было так, - рассказывает Михаил Сергеевич. - Наш поезд построил ветку Тюмень-Тобольск. И тут директива: срочно передислоцироваться в Нижневартовск. Другие такие же поезда шли нам навстречу, и, согласно планам начальства и партийных органов, первый поезд должен был примчаться
7 ноября. Так сказать, к годовщине Октября. Но не прибыл. Сначала 20 человек, вооружившись бензопилами, валили тайгу под строительство поселка Высокий. И только потом приступили к дороге. Строили, как велось, в авральном порядке и вопреки обстоятельствам. Это был каторжный труд. Чего греха таить: зачастую с помощью крепкого русского слова… Местами грунт просто уходил в одночасье в болото или постепенно буквально таял на глазах, уходя под воду. Даже такое было: в одно место несколько дней то и дело засыпали песок, а болотная лужица, словно один большой глаз, все смотрела в небо... Несколько дней спустя на расстоянии вырос бугор. Каким-то образом весь грунт затянуло туда. Разумеется, начальство смотрело на график и понимало, что надо что-то предпринимать. Кроме того, стройматериалов не хватало. И кто-то наверху решил, что можно сэкономить. Вместо балласта  надо использовать отходы асбестового производства.  И, увы, не задумались, как этот материал воздействует на организм людей. А теперь я уже знаю, что очень вредит здоровью.  Приходил он и зимой в вагонах, одной огромной твердой грудой. Ребята его долбили ломами и уже после использовали для отсыпки.  Летом асбест тоже использовали, и тогда на месте разгрузки стояла белая пелена. Рельсы для путей доставили баржей. Из-за болота мы не могли использовать всю спецтехнику, поэтому большую часть пути прокладывали вручную. Словом, строили дорогу по старинке. Не хватало шпал. Помнится, из Сургута их привезли. В общем, как бы то ни было, дорогу мы проложили. Пустили первый тепловоз. Первый поезд в ночь с 5 на 6 ноября двинулся в сторону Нижневартовска, но при подходе к мосту он чуть-чуть разогнался, там еще кривая такая имеется, и здесь машинист притормозил... Железнодорожное полотно вместе с пятью полувагонами, груженными трубами, свалились под откос. К счастью, никто не пострадал. Начальство за голову! Что делать?

Распилили народное добро

- Я, мой коллега Саша Максимов и еще двое газорезчиков временно поселились в палатке недалеко от места крушения, - продолжает М. Кайдан. Нам выдали бензорезы, и мы резали полувагоны и трубы, чтобы хоть как-то расчистить путь. Потом с помощью специального крана погрузили и вывезли. Помнится, к нам пытались пробраться журналисты. Но их как-то сумели убедить в том, что ничего серьезного не произошло. Дескать, на железной дороге случилась небольшая производственная неполадка. По поводу этого инцидента разбирательства особого не было, по шапке никто не получил и погон, как говорится, не лишился. Награды, разумеется, раздали. Их получили в основном члены партии. Еще надо уточнить. Поезд хоть и пришел с опозданием - 13 ноября, все равно событие раньше срока случилось. СМП №227 брал обязательство: 1 мая 1977 года. И выполнил его, пусть и с такими «производственными неполадками».

Железнодорожники на пуантах

В те годы для специалистов СМП №227 в поселке Высоком были построены временные дома. Там же находились контора, база, клуб, библиотека и все остальное, что делало жизнь более-менее сносной.

- У нас был замечательный клуб, - продолжает Михаил Сергеевич. - Однажды мы с моим другом Валерой Англезиным станцевали партию из балета «Лебединое озеро». Мой товарищ ростом под два метра, весом 150 кг и я - стройный, ну очень невысокий… Конечно, зрители от хохота попадали. А еще я был председателем клуба любителей фантастики. Мы устраивали вечера в библиотеке. Собирались в клубе просто так, по поводу и без. У меня были магнитофонные кассеты с записями Владимира Высоцкого. Уникальные. Дело было так. В 1964 году я жил в Норильском интернате, мне тогда удалось побывать на его концерте. Высоцкий был красивым столичным парнем, но, к сожалению, уже крепко выпивающим. Пел он в ту пору, можно сказать, хулиганские песни. Но тоже очень острые и правдивые. Ребята записали концерт на четыре магнитофона. Одна из копий досталась мне.  У меня дома два портрета висят. Один Булата Окуджавы и второй - Владимира Высоцкого. Равных этим двум русским талантам, на мой взгляд, поэтов-песенников больше нет. Но, возможно, еще будут.

Непростое детство

В «Ленинском знамени» Михаил Кайдан рассуждает как производственник. В ней, разумеется, ни слова, что строитель из семьи репрессированных. Такие были времена. В возрасте пяти лет был крещен тайком от матери в ледяной реке Енисей. Случилось это событие нежданно в 1953 году, сразу после смерти вождя, вспоминает Михаил Сергеевич. Просто в город Игарка, где родился и вырос наш герой, на барже прибыл батюшка и крестил многих детей. На берегу реки стояли автоматчики. Зачем? Неизвестно. Но, несмотря на малолетний возраст, Михаил Сергеевич этот момент детства особо запомнил. И вот только сейчас об этом рассказал. Наверное, потому, что всегда чувствовал,  что что-то оберегает его и помогает в жизни. А теперь пришло время рассказать.

Мечты сбываются?

Наш герой задумал одно большое дело. К юбилею прибытия первого поезда организовать выставку. Тем более, что Дворец искусств готов предоставить площадку для фотографий Михаила Кайдана.

Автор этих строк кое-что из архива нижневартовца видела. Скажу сразу: там есть уникальные черно-белые фотоработы. Потому что были сделаны в стиле импровизации - авторам удалось поймать необычные моменты. Михаил Сергеевич списался, созвонился со многими своими коллегами. Теперь ему шлют фотографии отовсюду.