«Сны совсем не городские вижу...»

Нельзя обижать природу
С раннего детства Антонина Николаевна впитала легенды и были своего народа. Впервые она почувствовала, что живет, когда увидела белый-белый снег:
– Я выбежала на улицу, и белый снег обжег мои босые подошвы ног. Забежала домой, и сразу к чувалу, чтобы матушка-огонь мне погрела ножки. Мы с молоком матери усваиваем, что огонь имеет образ женщины, и, если не будешь обижать ее, она всегда придет на помощь.
На Севере детей с малых лет учили бережно относиться к природе. Мама познакомила маленькую Тоню с огнем, как только та начала ходить. Девочка знала, что в огонь нельзя бросать мусор. Нельзя поправлять костер железным прутом. Нельзя баловаться с огнем. Нельзя обижать его, заливая водой или затаптывая.
Антонине очень нравились ритуалы, когда матушку-огонь угощали самой вкусной едой и с любовью дарили ей платок или материал. Обязательно молились огню перед комариным временем, так как нужно целыми сутками дымокур поддерживать.
– В детстве я не помню, чтобы меня наказывали или ругали. Если что-то я делала не так, мама всегда рассказывала какую-либо легенду, – вспоминает Антонина Николаевна. – Я рано научилась пользоваться ножом и топором. Как-то с мамой в лесу сушняк на дрова готовили. Пока она пилила, я баловалась с топором, делая зарубки на сосенках. Мама подошла и говорит: «Посмотри, у сосенки из ранки бежит кровь. Она стонет от боли. Вот рядом стоит ее мама. Она тоже страдает из-за боли дочери». Пригляделась – и правда, из зарубки бежит кровь – смола. Мне так стало жалко сосенку. Что делать? Как залечить ранку?

Душа тянется в тайгу
Много лет Антонина Николаевна прожила в Кышике, где преподавала в школе родной язык, литературу и прикладное искусство. Затем, когда пришло время уйти на заслуженный отдых, вернулась на родовое стойбище, расположенное на реке Итьях.
– Мы вначале хотели пробовать все, – говорит Антонина Никонова. – И жить в городе. А потом наступает момент, когда останавливаешься и прислушиваешься к своей душе – куда она тянется. А тянет ее все равно в тайгу. Она каждую ночь туда бегает. По тропинкам. Сны не городские снятся...
Первое образование у Антонины Николаевны – зоотехническое, она училась в Салехарде. Приехав в Кышик, устроилась на звероферму. Когда ее сестра, учитель родного языка, уходила на пенсию, она решила ее заменить, поскольку знала родной язык с детства. Окончила Югорский государственный университет. 17 лет Антонина Никонова вела детский этнолагерь, в котором дети из Кышика знакомились с традициями и фольклором обских угров, изучали хантыйский язык. После ухода на пенсию, вместе с супругом Василием занялись оленеводством и теперь постоянно живут на стойбище.
– Сейчас держать большое стадо оленей сложно, – рассказывает Антонина Николаевна. – Проблема в том, что мы живем в таежной зоне и ягеля очень мало. Хотя поголовье у нас маленькое, все равно олени вытаптывают боры. Приходится все время менять места. Сейчас держать даже десяток оленей – и то проблема. После оленей пастбище оставляешь лет на пять – потом можно возвращаться.  
Как-то внуки Антонины Николаевны удивились, что на стойбище, где издавна жили их предки, не видно следов современной цивилизации.
– Да, остались срубы, тропы, но вы не найдете никакого мусора, – говорит моя собеседница. – А сейчас посмотрите, что после нас остается? Мы отошли от природы. Мы ее дети и должны беречь ее. Я горжусь тем, что наши предки прожили тысячелетие и сохранили для нас природу в первозданном виде.
Антонина Никонова болеет душой за хантыйский язык, который уходит из повседневного общения. Она уверена, что большая ответственность за его сохранение лежит на самом народе. Носители языка должны передать свои знания молодому поколению. В то же время необходима государственная поддержка, и в этом может помочь обязательное изучение родного языка в школах, как это было раньше. В свою очередь, Антонина Николаевна сегодня отдает свои силы внукам, которым с малых лет прививает культуру своего народа и помогает учить хантыйский язык.