Михаил Чемлаков: «У нас была задача – дезактивация этого взорвавшегося четвертого энергоблока»

26 апреля – День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах, в этом году исполняется 35 лет с момента аварии на Чернобыльской АЭС – крупнейшей за всю историю ядерной энергетики в мире.

Мы вспоминаем в этот день ликвидаторов, людей, которые спасли нас от последствий ядерной катастрофы, не жалея собственной жизни и здоровья. Среди них были и наши земляки, сейчас в автономном округе живет почти полторы тысячи югорчан-ликвидаторов.

Скажи-ка, дядя...

У нефтеюганца Михаила Чемлакова, подполковника в отставке, судьба особая – он не только боролся с последствиями катастрофы на Чернобыльской АЭС, но и выполнял интернациональный долг в Афганистане. На долю поколения советских людей, родившихся в 50-60-е годы, выпало много испытаний: локальные конфликты, техногенные и природные катастрофы, геополитическая катастрофа-распад СССР, но они их с честью преодолели. А Михаил Григорьевич изначально выбрал профессию, предназначение которой было  Родину защищать. Поэтому он служил на благо страны и стойко переносил невзгоды.

Родился он в 1955 году в Омской области, в городе Исильку́ль. А военным стал по примеру своего дяди- дяди Саши, который приезжая в гости, долго беседовал с племянником о воинской службе, рассказывал о своей жизни. И, как вспоминает Михаил Григорьевич, эти разговоры возымели действие.

После того, как в 1973 году Михаил закончил школу, он поступил в Московское высшее общевойсковое военное училище имени Верховного Совета РСФСР.

– Я выпустился оттуда в 1977 году офицером мотострелковых войск, – говорит Михаил Григорьевич. – После этого служил в Чебаркуле, в Челябинской области. Как вы знаете, в 1979 году начались Афганские события. В 1983 году в нашу дивизию прислали разнарядку, отобрали лучших офицеров, и я был направлен в сентябре 1983 года в Афганистан.  Я проходил службу в 40-ой армии, 201-ой мотострелковой дивизии, 395-ом полку в должности командира роты.

Главной задачей батальона, где служил Михаил Григорьевич, было уничтожение бандформирований. Базировалось подразделение в городе Пули-Хумри провинции Баглан.

– Практически ежедневно проводились рейды, в ходе которых наши солдаты ликвидировали душманов,– рассказывает Михаил Григорьевич. – Были и потери. За время службы у меня в роте, выполняя свой воинский долг, погибло шесть человек: 1 офицер, 1 прапорщик и четыре сержанта.

Сама страна, ее жители произвели на наших солдат удручающее впечатление. Бедность и нищета, разруха, антисанитария. Отсутствие медицины, гепатит, малярия, брюшной тиф – эти болезни сопровождали жизнь афганцев. Люди жили в глиняных домах и жилье, больше напоминающем норы. Продолжительность жизни мужчин – 48 лет, женщин – 52 года. По сути, наши войска попали из ХХ века в Средневековье.

– Местное население понимало, что мы спасаем и защищаем их от бандитов, но люди были запуганы, – вспоминает Михаил Григорьевич. –Днем в кишлаках и городах была одна власть, ночью-другая, бандитская. И нам нужно было как-то с последней справляться.  

Когда он не вернулся из боя

Это было в июне 1985 года. Колонна техники перевозила продовольствие, ГСМ, боеприпасы. И недалеко от Пули-Хумри в зеленой зоне, или «зеленке», как называют наши бойцы такие места, напали бандиты.

– Мне была поставлена задача-выделить один взвод для отражения атаки душманов, – рассказывает Михаил Григорьевич. – И в этот взвод были направлены два сослуживца-земляка, жители Смоленской области: младший сержант Александр Соловьев, командир пулеметно-гранатометного взвода, и фельдшер роты Володя Винокур. Они были уже старослужащие, дембеля, буквально через полгода им предстояло отправиться домой. И вот в пулеметчика Соловьева попадает снайпер душманов, в нашего бойца попали 15 пуль. Это увидел его земляк, Винокур. И, несмотря на мои приказы, бросился к другу и накрыл его своим телом. Конечно, и Володя погиб... Этот бой для меня памятен.

Атаку врага отбили. Сгорело несколько машин, но колонна добралась до пункта назначения.

За выполнение интернационального долга в республике Афганистан Михаил Чемлаков получил орден Красной Звезды.  В декабре 1985 года он вернулся на Родину.

В борьбе с невидимым врагом

После Афганистана Михаил Чемлаков, будучи в звании капитана, был направлен для дальнейшего прохождения службы в Одесский военный округ, в Феодосию. Там за год он поменял несколько гарнизонов.

– Я подготовил документы для поступления в Военную Академию имени М.В. Фрунзе. «И вот в 1986 году случилась авария на Чернобыле», – говорит Михаил Григорьевич. – И, вот, как помню, нас, нескольких офицеров, вызывает командир дивизии полковник Алтынбеков, и говорит: надо съездить в Чернобыль. Я вполне мог отказаться, так как совсем недавно прибыл из Афганистана, но делать этого не стал. Я ведь боевой офицер!

Отправили группу офицеров, в числе которых был и Михаил Чемлаков, в июне 1987 в Киев. Оттуда в село Ораное, Киевской области (в 30 километрах от Чернобыля). Там базировалась бригада, и наш земляк был назначен на должность командира батальона.

– Задача у нашего батальона была – дезактивация этого взорвавшегося четвертого энергоблока, – вспоминает Михаил Григорьевич. – Всего в батальоне было 350 человек, шахтеры из Кривого Рога, все были приписники, то есть с гражданки, только штаб-офицеры батальона: я и мои три зама – это кадровые офицеры.

Работали ликвидаторы в четыре смены (в 5 часов утра, в 12, в 16 и в 23 часа) по четыре часа. Все три месяца, как вспоминает наш собеседник, занимались дезактивацией, поливали специальной жидкостью помещения и оборудование энергоблока. Никаких механизмов, роботов в распоряжении наших бойцов тогда не было, только жидкость, щетки и ...собственные руки. Конечно, в резиновых перчатках.

– Мы тогда понимали, какой страшный невидимый враг радиация, – вспоминает Михаил Григорьевич. – Мы так  работали в форме, респираторов не было, вместо них повязки, похожие на салфетки-мы их называли «сопливчики». Специальные защитные костюмы появились у нас только спустя некоторое время – начальство, судя по всему, никаких выводов тогда из катастрофы не сделало.

За здоровьем ликвидаторов тогда следили. Измеряли дозу облучения, заносили в специальные карточки, которые были у каждого бойца. После пребывания в Чернобыле бойцы проходили процедуру обеззараживания: снимали загрязненную одежду, мылись в душе. В распоряжении их была и баня, что более чем вероятно, спасло здоровье многим.

На мой вопрос, какой вред для вашего здоровья нанесло пребывание на АЭС, не было ли головных болей, «вкуса железа во рту», утомляемости и других неприятных ощущений, Михаил Григорьевич ответил, что нет, со здоровьем все было в порядке. Видно, все-таки меры, предпринятые медиками, сыграли свою роль.

– Я каждый год прохожу исследование крови, – говорит Михаил Григорьевич. – И тьфу-тьфу-тьфу, все в порядке. Но с годами у некоторых ликвидаторов начинаются со здоровьем проблемы. У нашего товарища, уже здесь, в Нефтеюганске, началось онкозаболевание. Но, слава Богу, местные врачи и врачи в окружной клинической больнице Ханты-Мансийска смогли его вылечить.

 В мертвом городе

– Я был в четвертом энергоблоке, ходил по нему, – говорит Михаил Чемлаков. – Здание громадное, сам реактор, турбинный зал…Четыре этажа вверх, четыре вниз. Я прошел всю станцию. И к реактору подходил!

Большое впечатление на него произвел городок атомщиков около станции. Людей оттуда спешно эвакуировали, они бросали квартиры, машины. Тем не менее, все: и дома, и школы, и детсады, и транспорт-было разбито и разграблено мародерами, для которых и радиация не была помехой.

За ликвидацию последствий аварии в Чернобыле Михаилу Чемлакову было досрочно присвоено звание майора. Он был награжден грамотой первого секретаря компартии Украинской ССР. А уже в начале двухтысячных он был представлен к награде - медали ордена за заслуги перед Отечеством второй степени.

После этого Михаил Григорьевич служил еще до 1993 года. Тогда он вышел в отставку в звании подполковника и поехал на Север, в Нефтеюганск.

Здесь уже жила сестра его жены. Как и многие  бывшие  военный, он устроился в службу охраны нефтедобывающего предприятия, которое потом преобразовали в частное охранное предприятие. Югру он считает вторым домом, здесь прожил двадцать семь лет.

У него надежный тыл-любимая жена, Галина Федоровна, с которой они живут уже 41-й год вместе в горе и радости. Гарнизонную жизнь не каждый выдержит. Но, Чемлаковы вырастили двух сыновей. Старший, Эдуард, пошел по стопам отца – стал офицером, мотострелком. К сожалению, жизнь его трагически оборвалась. Младший, Александр, выбрал нефтянку. Он закончил Тюменский нефтегазовый университет и работает в Нижневартовске.

Своих товарищей, и афганцев и чернобыльцев Михаил Григорьевич не забывает. Все вместе, и бывшие ликвидаторы, и воины, 26 апреля собираются вместе, у памятника погибшим в локальных войнах. Они не проводят громких, больших мероприятий, но поддерживают друг друга, общаются с молодежью, школьниками и студентами.

Ребят, насмотревшихся фантастических фильмов про аварию на Чернобыле, по признанию Михаила Григорьевича, больше интересуют технические вопросы: а не было ли страшно ему? А как ощущается радиация? А не видел ли он мутантов?

А он в свою очередь рассказывает реальные истории о тех событиях, о своих сослуживцах. Помня события тех лет, он не очень любит смотреть о них художественные фильмы.

– Я начинал смотреть британский сериал «Чернобыль», – говорит ликвидатор. – Но не смог продвинуться дальше первой серии. Сплошная «клюква» и клевета на советских людей, солдат. Хочу посмотреть российскую ленту Данилы Козловского. Мне кажется, что там исторической правды должно быть больше.

Кстати

К 35-й годовщине аварии на Чернобыльской АЭС по решению Правительства Ханты-Мансийского автономного округа отдельным категориям граждан, подвергшимся воздействию радиации и проживающим в Югре, предоставляется единовременная денежная выплата в размерах 5 000 рублей и 10 000 рублей.

Подготовлены благодарственные письма за подписью заместителя губернатора автономного округа А. Н. Зобницева в адрес граждан из числа участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Их 29 человек.