«Берёзов нельзя назвать пустыней, как это воображают в России»

«Гений и злодейство – две вещи несовместные», – писал Пушкин. Но, читая некоторые биографии, бывает, усомнишься в верности изречения поэта.
Ипполит Завалишин, брат декабриста Дмитрия Завалишина, сыскал дурную славу у современников. Как о нем только не говорили! Доносчик, провокатор, предатель… И основания были. Но при этом он был великолепным исследователем, оставившем после себя подробное «Описание Западной Сибири», в котором немало страниц посвящено югорскому краю.
Ипполит Завалишин родился 8 сентября 1808 года в семье генерал-майора, шефа Астраханского гарнизонного полка, писателя и поэта. Учился в артиллерийском училище, занимался литературными переводами. А в 1826 году подал Николаю I донос на своего брата Дмитрия, обвиняя его в создании тайного общества и шпионаже. Однако следствие установило ложность доноса. 
После этого Ипполит Завалишин был разжалован в рядовые и осенью того же года сос-лан на службу в Оренбург. Но и там страсть к доносительству у него не прошла. На новом месте он учредил тайное общество и затем представил начальству список заговорщиков. Но поскольку все привлеченные по этому делу один за другим отрицали существование Оренбургского тайного общества до появления Завалишина, власти пришли к выводу, что организатором этого общества является сам Завалишин. 5 мая 1827 Военный суд приговорил доносчика и еще нескольких арестованных к смертной казни через колесование. Затем смертную казнь заменили каторжными работами. 13 сентября 1827 года каторжан отправили в Сибирь по этапу: пеший путь длился целый год.
Каторгу Завалишин отбывал вместе с декабристами в Чите и Петровском Заводе. 10 сентября 1843 года он женился на дочери отставного служителя Луки Сутурина – Авдотье, вскоре в семье каторжанина родился сын Николай. А в марте 1844 года пришло повеление о переводе Завалишина на поселение в Верхнеудинск. Затем он жил в Кургане, Пелыме, Ялуторовске, Тобольске и Тюмени.
Описание Западной Сибири
Ссылку в Сибирь Ипполит Завалишин использовал, как позже оказалось, в научных целях.
В 1863 году в «Тобольских губернских ведомостях» напечатал «Путевые очерки». А в 1862–1865 годах издал «Описание Западной Сибири» (в 2005 году этот труд был переиздан в издательстве Юрия Мандрики).
«Сибирь неизвестна Европе и мало известна России. Отдаленность этого края, превратные о нем понятия, отсутствие популярных описаний, доступных большинству читающих, были всегда этому причиной», – объясняет он в своем труде необходимость проделанной работы.
Как географ и этнограф Завалишин рассказывает о климате, социальном устройстве, делится историческими сведениями, описывает быт коренных народов, в том числе остяков и вогулов. Он приводит статистические данные и выдержки из документов, а также таблицу о числе ссыльных, ведомость о ярмарках и торжках, сводку происшествий в Тобольской губернии в 1860 году (пожары, бури и наводнения, несчастные случаи).
«Сибиряки – народ рослый, коренастый, полный, правильно сложенный и крепкий», – констатирует Ипполит Иринархович.
Климат в Сибири разнообразен, сообщает он, но от Тобольска к Березову «ужесточается». «Холод зимой бывает так жесток, что толстые древесные стволы раздираются с оглушающим громом, земля дает глубокие трещины, ртуть сгущается в термометре, птицы падают на лету мертвыми, слюна замерзает, стоградусный спирт густеет…» – образно представляет для читателя картину автор «Описания Западной Сибири».
«Березовский округ – самый северный, самый обширный и самый малолюдный из всех округов Западной Сибири», – сообщает Завалишин. Исследователь подробно описывает город Березов, который раскинулся «на трех холмах левого берега реки Сосьвы». Ипполит Иринархович пишет о двух каменных церквях, 170 домах, уездном и приходском училищах, градской больнице, «соляных и хлебных запасных магазинах».
«Березов нельзя назвать пустыней, как это воображают в России. В нем много служащих чиновников есть врачи, купцы, духовенство», – сообщает Завалишин. В уездном училище имеется хорошая библиотека из 1 200 томов. Кроме того, выписывают русские газеты и журналы.
Что же касается пищи не духовной, а материальной, то с этим дело обстоит как нельзя лучше: «Рыбы, пушного зверя, орехов, ягод, дичи – здесь обилие». Хлеб недорог, в отличие от мяса, которое везут зимой из Тобольского округа. Но дичь, оленина и рыба вполне заменяет недостаток мяса. С инородцами на Севере ведется бойкая торговля. Не без горечи Завалишин замечает, что с освоением Сибири началось интенсивное вмешательство в природу и местные жители жаловались, что пришельцы «жгут тайгу, а в той тайге прежде был зверь, а ныне того зверя стало меньше».
Завалишин подробно рассказывает о заточении в Березове князя Меншикова с детьми, князей Долгоруких и графа Остермана. Знаменитые сидельцы, их былые страдания и мучения вызывают у ссыльного Завалишина живое сочувствие.
«Остяки нрава тихого»
Наблюдательный этнограф описывает нравы коренного населения, уклад жизни. Утверждает, например, что остяки переняли у татар обычай «калыма», то есть, платы за невесту. Пока весь калым не уплачен, невеста живет у отца, но жених может приезжать к ней тайком ночью. Почти каждый остяк имеет два имени: остяцкое – выражающее что-либо замеченное при его рождении (летевшую птицу, камень, лесину) и русское.
«Остяки нрава тихого, скромны, молчаливы; дети природы – они добры, услужливы, честны и гостеприимны, но жены у них «не считаются за людей», – утверждает исследователь. Все тяжелые работы – и дома, и в дороге – возложены на женщин. «Остяк в юрте сидит целый день поджавши ноги, курит и жует табак и глядит на огонек. Только пьяный остяк иногда подерется, но воров между ними нет, а убийств никогда не бывает. В Березове нет даже окружной тюрьмы, а если и случится иметь арестантов, то их содержат при Градской полиции»,– рассказывает Завалишин.
В «Описании Западной Сибири» Ипполита Завалишина упомянуто и Самарово: «Шумное село Самаровское – единственная сколько-нибудь важная пристань всей водной системы Западной Сибири. Сюда сходятся ныне пароходы Тюменско-Томской системы и суда всех рыбопромышленников Березовского края», – написал он, следуя по пути из Березова в Тобольск.
Нелишним будет отметить, что жители села увидели первый пароход лишь в 1844 году. Судно под названием «Основа» шлепало по воде лопастями огромных колес и густо дымило.
«Село Самаровское прекрасно обстроено, с богатой каменной церковью», – добавляет Завалишин, спешащий в Тобольск. Этому сибирскому городу он посвятил немало восторженных страниц, а вот Тюмень произведет на него удручающее впечатление.
«Прощай, Тюмень! Ты, несомненно, имеешь все данные для хорошего будущего... Ты стоишь на грани Азии с Россией, у подошвы Урала. Местность твоя дала тебе многое. Но «жизни духа», который всесилен творить чудеса в наше прогрессивное время, в тебе еще нет!.. Грязь в тебе всюду и обоюду! Нищих, восседающих с посошками и кузовками на базаре и у спусков и раздирательно ревущих, – легионы. Беглых много, и воров немало... 120 кабаков, а вряд ли найдется десять современных книг…».
Проведя в Сибири многие годы, Завалишин, как только ему разрешили покинуть эту землю, поселился в Самаре. Там, на Волге, он проведет последний год жизни, уйдя из нее в преклонном возрасте – в 75 лет. Жалел ли он о своих поступках, сокрушался ли по поводу своей натуры – этого знать мы не можем. Знаем только, что его труд о Сибири – одно из самых глубоких исследований нашего региона в XIX веке. Выходит, гений и злодейство в определенных обстоятельствах все же уживаются.