Говорила мама мне

Мы о нем ничего не знаем
Мама родилась в сентябре 1936 года в хантыйской деревне Землянки (Мувхот курт) Шурышкарского района недавно образованного Ханты-Мансийского национального округа Омской области в семье рыбака-охотника и была первенцем.
Она рассказала о проводах на фронт своего отца Николая Васильевича Шульгина, 1905 года рождения, и дяди Романа Васильевича Шульгина, 1917 года рождения: «В середине июня 1942 года в деревню Землянки на неводнике приехало несколько человек, двое из них были мужчины-ханты, а остальные трое – русские, одетые в военную форму. Все они собирали людей в армию.
Тогда отец подошел к дневной люльке, в которой спала его младшая дочь, поцеловал ее и с горечью промолвил: «Маленькая моя, когда же вырастешь?» Затем он попрощался со мною, с мамой и быстрыми шагами пошел на берег догонять собравшихся призывников».
С того июньского дня 1942 года мама никогда больше не видела своего отца и дядю. Только лишь в Книге памяти Шурышкарского района есть о них несколько скупых официальных строк: призван Шурышкарским РВК в июне 1942 года, национальность – ханты, 1905 год рождения, беспартийный, без вредных привычек, неграмотный, писем не было, рядовой, стрелок. И точно такая же запись находится напротив имени ее дяди. Вплоть до сегодняшнего дня о них ничего мы не знаем.

Учеба
Осенью 1943 года бабушка на лодке-колданке сама отвезла маму учиться в подготовительный класс четырехлетней школы-интерната поселка Азово. Детей в военное время было совсем мало, на весь интернат их набралось всего семь девочек. На всех у них были одни валенки, фуфайка и шаль, чтобы выйти на улицу. Кормили неважно, поэтому все время им хотелось есть.
Родители находились на тяжелой колхозной работе. В 1948 году в поселке Азово была построена семилетняя школа-интернат, которую мама окончила в 1951-м и поступила в фабрично-заводское училище Салехардского рыбокомбината по специальности «кормприемщик рыбы». Во время учебы в ФЗУ ей выдали морскую военную форму, а другой одежды у нее не было.

Работа
После учебы Татьяну Шульгину направили на работу кормприемщиком рыбы в ее родные места. На деревянных плашкоутах вместе с напарницей-матросом она с мая до первых чисел октября вела ежедневный прием рыбы у колхозных ловцов.
Всю рыбу они обкладывали льдом, посыпали солью и укладывали в трюме, а через некоторое время к ним подъезжало производственно-транспортное судно, забирало ящики с мороженой рыбой и отвозило в Салехард на рыбокомбинат.
С 1954 по 1960 год у мамы была общественная нагрузка – ликвидация безграмотности. Тогда в двух наших деревнях – Зимние и Летние Карвожи – все жители не умели ни читать, ни писать. А она имела семилетнее специальное образование, хорошо владела русским языком. Чтобы провести какое-то собрание, районное начальство приглашало Татьяну Николаевну переводчиком с русского на хантыйский и наоборот.

У нас была лучшая мама
Она вырастила десять сводных и родных детей. Каждого обшивала с ног до головы. Вместе с отцом добывала рыбу, половину они сдавали государству. Другой работы не было. В хозяйстве родители держали семь лошадей и четырех дойных коров. Косили сено не только для своего скота, но и для рыбоучастка, так как был план по сенозаготовкам. Тепло давала печка-буржуйка, которую топили тальником. Электричества не было, только керосиновая лампа. Такая жизнь продолжалась до 1988 года, пока им не выделили домик в сорок квадратных метров в Азово.
В начале июля 2021 года мамы не стало. Я часто вспоминаю ее слова: «Бог дал мне трудную, но долгую и счастливую жизнь. Наверное, потому, что мой отец ушел защищать Родину и погиб совсем молодым, оставив лучшие годы своей жизни для меня. Ваш отец на девять лет старше меня, умер очень рано и не являлся рыбаком-передовиком, но был хорошим отцом и мужем. В годы Великой Отечественной войны он трудился ловцом колхоза имени Коминтерна, добывал немало рыбы и пушнины для нужд фронта».