История первого скульптора Севера, которого убила молния

24 июня исполнилось бы 90 лет мансийскому скульптору и хранителю фольклора Петру Шешкину. Ему судьба уготовила какую-то особую жизненную стезю. Физические страдания, с одной стороны, и какой-то ничем не сдерживаемый полёт духа и фантазии, с другой. Природа наделила его многогранным талантом: писал стихи, рассказы, собирал фольклорные произведения, рисовал акварели у реки на лесных живописных полянках. Но самым любимым занятием Петра Ефимовича была резьба по дереву.

Из княжеского рода Шешкиных
 Первым на Севере Шешкин начал резать скульптуру из дерева – и более всего этим вошел в историю искусства. Единственным инструментом в то время был у него обыкновенный перочинный ножик, и, непостижимо, как он ухитрялся этим примитивным инструментом вырезать сложные фигуры.

Он родился в селе Ломбовож, в семье охотника. Шешкины происходили из вогульского аристократического рода Ломбовожа, признанного после крещения в княжеском достоинстве Российской империи. В детстве Петр повредил позвоночник: с бабушкой поехал в Саранпауль, а нарты перевернулись. Недуг не позволил гонять, как другие мальчишки, по деревне, ходить на охоту. Но судьба, видимо, включила компенсационный механизм. Он мог нарисовать, что угодно: охотника, оленя, смеющегося ребенка, шаржи на одноклассников. Мать Мария Ивановна, признанная в селе мастерица, с самого детства рассказывала Петру предания, мансийские сказки, и он знал на память бесчисленное множество легенд, былин. Чувство ритма, слога у него были, казалось, на  генном уровне. Он писал тонкую любовную лирику, но она не отозвалась ответным чувством: личная жизнь не сложилась. Единственно близким ему человеком оставалась мать.
 Про него говорили – самородок. Да так оно и было. Петр даже школы не закончил, проучившись три класса. Работал в Березовском отделе культуры разъездным киномехаником.

В 1966 году в Ломбовож из Москвы приехала молодой этнограф Зоя Соколова. Информантом для нее стал молодой исследователь мансийского фольклора и языка Петр Шешкин. В своем путевом дневнике она оставила подробный рассказ о Петре.

«Это интересный, самобытный человек, к тому же и талантливый художник. У него нет образования, он самоучка. Резчик по дереву, поэт, собиратель фольклора и всякой старины…Петр отлично рисует и режет по дереву, весь дом его уставлен деревянной скульптурой. Тут и рысь кидается на зайца, и охотник стреляет белку, и пастух ловит арканом оленя, и глухарь токует, и много новых сюжетов, навеянных переменами в жизни манси: «Учительница манси», «Тюменский геолог», «Программа КПСС».

 У ханты и манси, живущих в окружении сравнительно однообразных и неярких тонов природы, отмечает этнограф, в орнаментах и отделке одежды и обуви, в рисунках на бересте, в бисерных украшениях проявляется любовь к ярким краскам, контрастным сочетаниям цветов. Казалось бы, такие резкие сочетания, как красное с синим, зеленое с красным, синее или зеленое с желтым, должны были бы резать глаз. Однако этого не происходит. Петр порой свои деревянные фигурки тоже раскрашивал в яркие тона. Шешкин объяснял этнографу, что в языке манси – больше шестидесяти названий различных цветов.



Подражая природе
 В 1966 г. Петр переехал на постоянное жительство в поселок Сосьва, в доме культуры занимался с детьми. Без его участия не проходила ни одна значительная выставка, семинар или олимпиада народного творчества. В 1971 году за многолетнюю творческую работу Петру Ефимовичу было присвоено звание «Заслуженный работник культуры РСФСР».

Как-то, будучи редактором литературно-художественных передач в редакции Ханты-Мансийского окружного телевидения, поэт Андрей Тарханов решил снять небольшой документальный фильм о Петре Шешкине.

«Приехали мы к нему в Сосьву, – рассказывал Андрей Тарханов. – Погода на удивление стояла солнечная, утром выпал легкий серебристый снежок. Кое-где золотились березы, а хвоя лиственниц сияла яркой желтизной. Словом, спешили снимать эту красоту. По сюжету Петр Ефимович находит в лесу для нужной работы березу, распиливает ее лучковой пилой, чурки доставляет домой, и начинается черновая деятельность резчика».

Березы стояли стройные, белые, бери для дела любую. Но так думали телевизионщики. У Шешкина был особый взгляд на природу.

«Подойдет к березе, погладит ствол рукой, поздоровается поязычески, оглядит ее от корней до вершины, стукнет обухом топорика по стволу, тихо говорит: «Не то... Чистоты звука нет». Идем дальше. Надо признаться –измучил он нас этим поиском», – вспоминал Андрей Тарханов.

Двенадцатую или тринадцатую березу Шешкин, наконец-то, признал годной для дела. Над творческими задумками, над воплощением своего замысла в реальность Петр Ефимович мог работать непрестанно: неделями, месяцами. Давал он себе отдых при житейской необходимости: съездить проверить рыболовную сеть, набрать ягод, грибов, пособирать кедровые шишки. Находясь на природе, он ни на минуту не переставал удивляться ее гениальному ладу. И признавался: «Я учусь у природы всему, здесь каждая букашка, бабочка, муравей при своем деле. Все заняты творением. Я постоянно изучаю рисунки цветов, архитектуру облаков. А ведь кто-то все-таки приближается к ее гениальности. Это счастливые люди».



Смерть Шешкина в 1982 году потрясла многих. Он сидел в своём доме у окна в ясную погоду. В чистом небе сверкнула молния – и ударила прямо в Петра. Говорили, что Шешкина покарал небесный бог Торум за то, что тот показал святые места иноверцам. Но это были лишь слухи. Скорее всего, он просто выполнил свое предназначение на Земле. Добавил красоты, совершенства этому миру и ушел туда, где нет страданий.



Коротко
Петр Ефимович Шешкин составил мансийско-русский словарь, собрал и систематизировал 642 пословицы и поговорки, 85 загадок на мансийском языке, собирал орнаменты.
Мастером было создано более 200 изделий из дерева, кости, ряд графических работ, особо значимые были экспонированы в Монреале, Лондоне, Праге, Риме, Милане, Берлине и Осаке. Работы мастера находятся в краеведческих музеях Югры, Московском институте художественной промышленности, Российском этнографическом музее Санкт-Петербурга.

   Геннадий Райшев художник

- Прошло время, а его фигура не ушла в прошлое. Сейчас он видится крупным и значительным деятелем культуры и является залогом, что культура мансийского народа будет жить. Быть духовным человеком – это значит брать пример подвижничества с Петра Ефимовича Шешкина.