«Здесь люди цельные и жизнь другая»

Оказавшись в деревне Камратка на Сосьве, на родине мансийского писателя Ювана Шесталова, он оставит в дневнике такую запись: «Здесь люди цельные, и жизнь здесь другая…»
Так оно и было.

Сбежал с экспедицией на Север
Путешествие в Югру молодой исследователь предпринял еще в двадцатые годы прошлого века.
Валерий Чернецов родился 17 марта 1905 года в Москве в семье архитектора. После окончания гимназии поступил в Московский электротехнический институт, но вскоре сбежал с экспедицией на Северный Урал, простым радиотехником. Первые этнографические материалы собрал в июле – ноябре 1925 года у манси реки Лозьвы. С июня 1926-го по апрель 1927 года жил среди манси Северной Сосьвы и участвовал в Приполярной переписи населения на Северном Урале. В 1927 году журнал «Этнограф-исследователь» опубликовал одну из первых статей молодого ученого «Жертвоприношение у вогулов». Еще в довоенные годы он совершил десять научных экспедиций и командировок.

Амбулаторию остяки избегают
Одна из первых дневниковых записей Чернецова датируется 1925 годом.

«Медицинской помощью в полной мере остяки по сие время не пользуются, – сообщает исследователь. – Лишь в редких случаях, когда бывают в Ивделе и чувствуют себя нездоровыми, они заходят в амбулаторию. Даже был случай, что остяк, которому прострелили руку, согласился ехать в Богословск и лечь в больницу. Кроме этого, к лекарству, как то: аспирину, хинину, йоду, которые они покупают в Ивделе, остяки чувствуют полное доверие». 

По его наблюдениям, наиболее распространены среди остяцкого населения глазные болезни, трахома и катаракта. Встречаются и различные простудные заболевания, ревматизм. «Хотя последний и нечаст, – добавляет исследователь. – Туберкулеза не наблюдалось совершенно. При эпидемиях оспы смертность среди остяков достигает до 20 процентов».



«Хозяйства малооленны»
Исследователь отмечает, что аборигенное население занимается охотой, рыбалкой и оленеводством. Олень для северных народов – это жизнь: и еда, и одежда, и средство передвижения, и подарок духам-покровителям. 
Валерий Николаевич пишет: «Большинство хозяйств малооленны, и лишь два-три могут похвастаться стадами свыше 100 голов. Большинство же обладает 40–50 оленями, которых держат исключительно для еды».
В течение 24 лет (1925–1948) Чернецов занимался изучением обских угров, главным образом манси, а также ненцев и селькупов. Он подолгу жил у манси, овладел в совершенстве их языком и собрал богатейший фольклорный и этнографический материал.

Чернецова считали шаманом
Исследователь настолько вжился в мансийскую среду, что манси нередко принимали его за представителя своего народа. Один из учеников Чернецова, доктор наук Михаил Косарев, вспоминал, что Валерий Николаевич был необычным человеком, «его считали шаманом, и довольно сильным».

«Я был комсомольцем, когда попал к нему в экспедицию в первый раз, и еще не был связан с археологией. Он погружал нас в какую-то другую реальность, – рассказывал Косарев. – Все его рассказы, что с ним было, случалось, – это совершенно не вписывалось в логику миропредставления, которая у меня тогда была. Помню (и это не раз бывало), мы сидели у костра и вдруг смотрим – перед нами Валерий Николаевич неожиданно возникает. Достает что-то из карманов, в огонь бросает, потом начинает петь на мансийском языке, совершая при этом самые невероятные «шаманские» движения. Он годами жил в тайге».

В тайге его необыкновенно уважали, у него даже было мансийское имя – Лозум-Хум. Это очень почетно, такие имена давали сибирским богатырям. «Хум» – «человек», Лозум (или Лозьва) – «река».
Даже внешне Чернецов выглядел странно.

«Довольно маленький человек, в экспедиции – босиком, красной тряпкой голова завязана, брюки латаны-перелатаны», – вспоминали очевидцы.

Знание языка помогло ему составить азбуку, первые буквари и учебники на мансийском языке. Свои этнографические заметки Валерий Николаевич сопровождал рисунками. Манси напоминали ему индейцев из романов Джеймса Купера. Он сразу понял: не имеющие ни алфавита, ни учебника родного языка, эти «дети тайги» опираются на мощные культурные корни. Об этом свидетельствовали мифы, сказания, легенды, которые Чернецов неустанно записывал.



Мансийский букварь и медвежий праздник
С 1930 по 1935 год Чернецов в научно-исследовательской ассоциации Института народов Севера вел большую педагогическую и издательскую работу. В 1932 году издал учебник «Новый путь: Начальная мансийская учебная книга». Одна из самых мучительных проблем, как признавался Чернецов, заключалась в выборе опорного диалекта. Он сделал ставку на язык сосьвинских манси, не всегда понятный носителям кондинского диалекта. Кроме того, он подготовил книгу по обучению грамоте для начальных школ Севера на русском языке «Советский Север» (1932), «Книгу для чтения» на языке манси (1933, часть 1), сборники фольклора «Вогульские сказки» (1935), «Про мышонка» (1936), «Краткий мансийско-русский словарь с приложением грамматического очерка» (1936).
Зимой 1936/1937 года он изучал медвежий праздник ханты и манси Северной Сосьвы и Средней Оби. 
7 января 1937 года Чернецов приехал в село Ильпи-пауль. «Там уже пели четвертую песнь, – фиксирует он в дневнике. – В маленькой юрточке собралось столько народу, что не находилось места, где сесть… Перед медведями эмалированные миски с хлебом, шаньгами, сахаром, стоят фигурки оленей из теста... Перед столами, сцепившись пальцами рук и раскачивая руками, стоят трое в халатах из ситца с шапками на головах и поют… Празднование продолжалось почти всю ночь».
И вот еще один диалог с учеником Михаилом Косаревым, который многое говорит о личности исследователя.
«Отправляя в 1959 году группу студентов проверить сведения о культовых пещерах на Северном Урале, он отозвал меня (руководителя группы) в сторону для приватного напутствия. Между нами состоялся примерно следующий разговор:

– Будьте осторожны: там где-то проходит тропа мертвых. Если нечаянно ступите на нее, может случиться худое дело…
– Валерий Николаевич, а как я узнаю о ней, ведь она, наверное, невидима?
– Как только встретите людей, идущих с закрытыми лицами, сразу сворачивайте в сторону.
– А если не успеем?
– Могут увести с собою…»

Для Чернецова культура обских угров, которую он изучал, была глубже, чем просто предмет исследования.

Коротко
Этнограф и археолог Валерий Чернецов в 1930 году окончил этнографический факультет Ленинградского университета. В 1930-е годы – преподаватель Ленинградского педагогического института имени А. И. Герцена, научный сотрудник Института народов Севера, Музея антропологии и этнографии. В 1940-м переехал в Москву и до конца жизни работал научным сотрудником Института этнографии Академии наук СССР. С 1920-х проводил комплексные полевые исследования народа манси: изучал язык и этнографию, записывал фольклор. Основные труды Чернецова 1940–1950-х годов посвящены реконструкции древней истории народов Зауралья и Западной Сибири. В 1950–1960-е исследовал наскальные изображения Урала.
Валерий Чернецов умер в 1970 году.